Битва стрелка Шарпа

Какое-то время фургон еще катил по проселочной дороге, а потом Шарпу и его стрелкам пришлось толкать его сзади, чтобы он перебрался через крутой склон на поляну. Снова рассевшись на патронных ящиках, зеленые кители вообразили, что путешествуют на дилижансе, и принялись имитировать звуки почтового рожка и объявлять остановки.

– «Красный лев»! Прекрасный эль, хорошая еда, меняем лошадей и отправляемся через четверть часа! Дамы найдут уборную в переулке за двором.

Возница, слышавший все это и раньше, никак не реагировал, но Шарп – после того, как Харрис десять минут вопил, что мочиться следует в переулке, – обернулся и велел всем заткнуться. Стрелки умолкли, сделав вид, будто испугались, а сам Шарп внезапно ощутил укол сожаления при мысли о том, чего лишится, если будет разжалован из офицеров.

Где-то впереди затрещали винтовки и мушкеты; шальное французское ядро, пущенное слишком высоко, проскакало по ближнему полю. Но три лошади тащились невозмутимо, словно волокли за собой плуг, а не направлялись к месту сражения.

Угроза встречи с врагом возникла лишь раз: стрелкам пришлось вылезти из фургона и выстроиться в шеренгу. Вдалеке, к западу от дороги, появился отряд в полсотни драгун в зеленых мундирах; командир заметил фургон и приказал разворачиваться для атаки. Возница остановил фургон и достал нож – на тот случай, если придется резать постромки.

– Возьмем лошадей, – сказал он Шарпу, – и пусть лягушатники тут копаются, а мы умотаем подальше.

Пока Шарп прикидывал расстояние до драгун, чьи медные шлемы в лучах солнца отсвечивали золотом, лошади преспокойно пощипывали травку.

Ровно в тот самый момент, когда Шарп уже было решил, что придется внять совету возницы и отступить, в ситуацию вмешался британский эскадрон. Невесть откуда возникшие легкие драгуны в синих мундирах втянули французов в быстротечную схватку: палаши против сабель.

Возница отложил нож и щелкнул языком, вернув лошадок к исполнению прямых обязанностей. Стрелки снова забрались в фургон, который, раскачиваясь из стороны в сторону, потащился к рощице, скрывавшей происходящее южнее, где в небо беловатыми клубами поднимался пороховой дым.

Севернее грохнули тяжелые орудия, и Шарп, обернувшись на козлах, увидел, что край занятого британцами плато заволокло густым дымом. Одна за другой главные батареи дали несколько залпов.

– Снова лягушатники лезут в деревню, – сказал Шарп.

– Паскудное место для сражения, – заметил Харпер. – Радуйтесь, парни, что мы здесь, а не там.

– И молитесь, чтобы ублюдки нас не отрезали, – мрачно добавил сержант Латимер.

– Когда-нибудь умирать все равно придется, правда же, мистер Шарп? – спросил Перкинс.

– Уж лучше сделай это в собственной постели, Перкинс, где у тебя под бочком будет Миранда, – ответил Шарп. – Приглядываешь за девчонкой?

– Она не жалуется, мистер Шарп, – сказал Перкинс, вызвав целый хор насмешек.

Перкинс так и не разжился новым зеленым мундиром, он горевал по утраченному кителю с черной нарукавной нашивкой – отличительным знаком, которым удостаивали самых надежных стрелков.

Фургон катил по изрезанной глубокими рытвинами дороге, которая вела на юг, через рощицу к дальним деревням, захваченным французами. Направлявшаяся на север 7-я дивизия снова вышла из леса на плато, а только что прибывшая Легкая дивизия развернулась за широким трактом, что вел обратно в Португалию. Отступающие батальоны продвигались с улиточьей скоростью из-за множества раненых в своих рядах, но, по крайней мере, они шли непобежденными, под развевающимися знаменами.

Возница натянул вожжи, и лошади остановились среди деревьев, где был устроен временный лагерь. Два хирурга раскладывали на расстеленной под дубами парусине ножи и пилы; в нескольких ярдах от них играл полковой оркестр. Шарп велел стрелкам оставаться у фургона, а сам отправился за дальнейшими распоряжениями.

Легкая дивизия выстроилась несколькими каре на равнине между лесом и дымящимися деревнями. Французские кавалеристы гарцевали неподалеку, пытаясь спровоцировать противника на открытие огня. Остававшаяся в резерве британская кавалерия выжидала – а вдруг французская кавалерия подойдет слишком близко? Шесть орудий конной артиллерии били по французским пушкам, несколько групп стрелков занимали островки голой скальной породы. Генерал Кроуфорд, вспыльчивый командир Легкой дивизии, пришел спасать 7-ю дивизию с тремя с половиной тысячами солдат, и теперь этим трем с половиной тысячам противостояли четыре тысячи кавалеристов и двенадцать тысяч пехотинцев. Пехота, построившаяся в готовые к атаке колонны, уже выдвинулась из Поко-Вельи.

– Шарп? Что, черт возьми, вы здесь забыли? Я думал, вы уже покинули нас и присоединились к этим бездельникам из дивизии Пиктона. – Бригадный генерал Роберт Кроуфорд, чье суровое лицо вечно выражало недовольство, заметил стрелка.

Шарп объяснил, что доставил фургон с боеприпасами, который теперь ожидает в подлеске.

– Впустую потратили время, – отрезал Кроуфорд. – Боеприпасов у нас и так хватает. И какого черта вы занимаетесь извозом? Понижены в должности? Слышал, вы угодили в опалу.