Битва под Конотопом

Выговский имел в виду две с половиной тысячи казаков своей гвардии, полки Гуляницкого, Лисицкого, валахов, трансильванцев и молдаван что были у него на службе.

– Но ты не можешь возглавить поход, Иван. Ведь Екимович открыто тебя не предал.

Пока он нечего такого не предпринял. А доказать то, что он связан с врагом будет трудно. Он хитрый и не станет действовать опрометчиво.

– Мы также не станем действовать опрометчиво. И с этим мы еще сможем справиться.

И на этот случай у меня имеется выход.

– Ты уверен, пан гетман?

– Уверен. Мы не дурнее Екимовича.

– Но что делать? Скажи, что ты придумал, Иван?

– Казаки требуют созвать новую Раду? Так?

– Так, что из того? Такие разговоры ходят везде.

– И это может сыграть нам на руку, пан полковник! Собрать Раду можно дозволить.

– То опасно, Иван. Очень опасно.

– Смотря как дело повести. И будет созвана Рада в городке Гармановцы. Недалеко отсюда.

– Но Рада может сместить тебя, Иван, если твои враги настроят казаков против тебя.

А Сирко и не на такое способен. Бешеный казачина.

– На подготовку уйдет время, пан полковник. А нам нужно выиграть время. Пока будет готовиться Рада полковник Сом приведет из Крыма войска.

– Полковник Сом? У тебя есть вести от Данила, Иван? – обрадовался Гуляницки.

– Есть. Недавно ко мне прибыл гонец. Сом приведет к нам из Крыма отряд шесть тысяч сабель. Правда, вопрос с ханом еще там не решен. До Данило меня уверил, что так и будет. А он опытный дипломат. Не раз выполнял сложные поручения.

– Это отличные новости, пан гетман! Большая радость, Иван! Это покажет что Крымский хан с нами, раз шлет нам помощь! И многих наших полковников сие заставить много раз подумать, прежде чем изменить тебе.

– Ты прав, полковник. А в Гармановцы я пошлю своих людей. Пусть они там за всем присматривают.

– Пошли меня! Я все сделаю как надобно, Иван.

– Нет, Григорий. Нет. Ты нужен мне здесь со своим полком. Твои казаки любят тебя и всегда пойдут за тобой. Я пошлю полковников Сулиму и Верещаку с двумя сотнями гетманской гвардии…

Гарем повелителя Крымского ханства: Ржев встречает исполнителя Ржев с двумя слугами прибыл во дворец хана. Ему еще утром прислали ярлык от нуреддина с правом прохода во дворец. Конечно, если бы сам хан был в это время в Бахчисарае, то процедура заняла бы гораздо большее количество времени. Но хан был при своих войсках и в Крым его отряды еще не вернулись. Иначе от крепости Ор-Капу сразу бы помчались гонцы в Бахчисарай.

Али хоть и был доверенным человеком Селим-бея, но все же он не сам Селим-бей и во дворец просто так ввести купца не мог. Хан Мехмед Гирей был очень осторожен.

– Я проведу тебя во дворец, почтенный купец. И покажу что там и как. Но смотри, будь очень осторожен.

– В том не сомневайся, мурза, – ответил Ржев.

Дворец хана в Бахчисарае был целым городом с громадным штатом прислуги и таким множеством покоев, что в них можно было заплутать. Но Али знал дворец.

Слуги тащили за ними большие тюки с товарами.

– Нам нужно попасть в гарем, – прошептал Ржев.

– Скоро там будем. Ну не в самом гареме конечно, туда вход всем кроме евнухов заказан. Но нужных тебе людей ты увидишь.

Ржев знал, что торговать во дворце – значит торговать в женской гаремной части дворца хана. Здесь проживали около тысячи ханских наложниц, доставляемых повелителю Крыма со всех частей света. И для этих охраняемых целой армией евнухов красавиц посещение купца было настоящим праздником. Те из девушек и женщин что имели деньги, могли покупать всякие красивые безделушки, такни, драгоценности.

Иногда такие посещения оплачивал сам хан, если у него было отменное настроение и одна из красавиц гарема сумела его ублажить в постели так, что повелитель становился щедрым. В такие моменты девушки могли брать все, что угодно совершенно бесплатно. Затем за все платил сам хан, а вернее его казначей.

Но сейчас хана во дворце не было и дармовщины не предвиделось. Но все равно многие собрались если не купить, то хоть поглазеет на товары.

Куца из Ляхистана поначалу привели к главному евнуху Кизляр-аге Рамсану (*Кизляр-ага – девичий начальник. Тюркское). Это был низкорослый и необычайно толстый человечек непонятной национальности. Столь его лицо заплыло жиром.

Кизляр-ага сердито сопел и то и дело вытирал потные ладони о свой шелковый расшитый серебром халат.

– Снова напасть на мою голову. Купец! Снова купец! Такого только пусти в гарем!

Это же настоящий бык, а не мирный торговец. Чем станешь торговать? – спросил он у Федора.

– У меня в тюках много товаров, почтенный эфенди, есть отличные ткани: рытый бархат, китайский шелк, – на ломаном татарском произнес Ржев.

– Бархат? – жадно вскричал толстый евнух. – Малиновый?

– И малиновый и красный как вино, и синий и зеленый и черный. Я дам тебе штуку малинового эфенди, если моя торговля будет здесь удачной. А вот пока кое-что для тебя в знак моего особого расположения.

С этими словами Ржев подал жирному главному евнуху тяжелый кошель, в котором было 200 золотых динаров. Евнух живо спрятал кошелек, и на его лице появилось некое подобие улыбки.