Апостол Павел подчеркивает, что тщетно надеяться на то, что перед Богом «обрезанные» иудеи по определению лучше «необрезанных» — Бог судит каждого по его делам, а не по исполнению обрядов[548]. Язычники будут судимы по закону их совести (Рим 2:14–15), тогда как иудеи будут судимы по заповедям данного им Закона Моисеева. Совершающих грехи иудеев должно постигнуть более суровое наказание, поскольку они, имея богооткровенный Закон, позволяющий четко отличить добро от зла, не исполняют его[549].
Таким образом, при всех неоспоримых преимуществах, иудеи не имеют нравственного превосходства над язычниками — над ними точно так же властвует грех (Рим 3:9)[550]. «Как Иудеи, так и Еллины — все под грехом, как написано: Нет праведного ни одного…» (Рим 3:9–10; Пс 13:1–3; Пс 52:4).
Оправдание по вере во Христа, открывающееся иудеям и язычникам
Апостол Павел констатирует греховность и нравственное бессилие как языческих народов, так и иудеев — «весь мир» виновен пред Богом (Рим 3:19). Но Бог не оставил людей погибать в беззакониях — Павел торжественно возвещает, что ныне во всей полноте явилась «праведность Бога» (Рим 3:21КУЛ; греч. δικαιοσύνη, «дикайосюнэ»)[551]. Это емкое понятие может означать как святость Бога и Его справедливость, так и Его милость к грешникам и верность Своим обетованиям[552]. Праведность Бога выразилась в Его спасительном действии — искупительной жертве Иисуса Христа[553].
Отныне путь к оправданию — то есть прощению грехов и спасению — открыт через веру в Иисуса Христа, и этот путь равно доступен как для иудеев, так и для язычников, не знавших Закона[554]. Апостол подчеркивает, что оправдание люди получают не от Закона, но по благодати, которую Бог дает верующим во Христа как дар (Рим 3:24). Поскольку и иудеи, и язычники одинаково поражены грехом, то и путь избавления от греха стал единым для всего человечества.
Вера Авраама
Апостол Павел предвосхищает возможное возражение со стороны иудейского оппонента[555], который мог бы указать, что Авраам, праотец иудейского народа и пример для подражания на все времена, стал угодным Богу именно за свои дела (Рим 4:1–2)[556]. На это Павел отвечает цитатой из книги Бытия, ранее приведенной им в Послании к галатам, — «…поверил Авраам Богу, и это было зачтено ему в праведность» (Быт 15:6 КАС, ср. Гал 3:6). Апостол также обращает внимание, к какому моменту в истории Авраама относились эти слова — Авраам поверил обетованию Бога о многочисленном потомстве, и Бог заключил с ним завет. И только через 15 лет после этого Авраам получил заповедь обрезания — как знак завета (Быт 17).
Становится ясно, что Авраам был оправдан Богом не за совершение обряда обрезания, которое можно сблизить с «делами Закона»: обрезание явилось лишь запечатлением его праведности от веры (Рим 4:11). Так Павел показывает, что на заре истории иудейского на рода именно вера была первичной. Поэтому апостол утверждает, что Авраам есть отец
Апостол раскрывает, в чем особенно проявилась сила его веры: Авраам не усомнился в обетовании Божием о рождении у него сына, хотя был уже столетним старцем, его тело совсем «омертвело», и девяностолетняя Сарра уже потеряла естественную возможность родить ребенка (Рим 4:19). «Когда не на что было уже надеяться, Авраам не терял
Павел дает понять, что «вера Авраама оказывается верою в животворящую силу Божию»[557] и тем самым прообразует веру христиан в Воскресение Иисуса Христа (Рим 4:23–25). Апостол заключает: «Зачтется и нам наша вера в Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса [Христа], Господа нашего…» (Рим 4:24 КУЛ).
Христос — Новый Адам, дарующий праведность и жизнь всем людям
Вера во Христа приобщила людей к благодати Божией, и надежда на явление славы Бога наполняет верующих радостью (Рим 5:2). Не только грядущая слава, но даже земные скорби и испытания становятся поводом к радости (Рим 5:3–5). Перенесение скорбей развивает стойкость, а стойкость и сила духа рождают надежду. А надежда верующих не иллюзорна — она основывается на любви Бога, которую явил Иисус Христос, приняв смерть за людей (Рим 5:6–10). Павел замечает, что если кто-нибудь и согласится умереть за другого, то непременно за человека достойного, а Христос умер за тех, кто был на самом дне низменной греховной жизни.