Бьянка со льдом 1: Ночь с последствиями

Так и провел маркиз большую часть жизни на чужбине, вкушая плоды просвещения: читая запрещенные книги, общаясь с лучшими умами того времени и, конечно же, предаваясь радостям свободной от оков брака любви в компании как невинных девушек, так и почтенных дам. Однако за жизнь, полную развлечений, иногда приходилось платить небольшими услугами и особыми поручениями, которые новые друзья с охотой возлагали на маркиза. Так именно он помог мадам де Помпадур в громком деле о банкротстве ордена Иезуитов во Франции и блестяще с этим справился.

Слава о его успехах дошла до родной Испании, где как раз возникла потребность в подобного рода услугах, и, не мешкая, страна позвала блудного сына домой. Откликнулся он, правда, не сразу, и его заметно остывший патриотизм пришлось подогревать обещанием солидного вознаграждения. В итоге маркиз вернулся на родину и со свойственной ему энергией принялся за дело. За несколько месяцев мощный и влиятельный орден был разорен и оказался на грани упразднения, а роскошный особняк, некогда ему принадлежавший, в качестве благодарности был передан на славу постаравшемуся маркизу.

Дом вызвал у него небывалый восторг, превзойдя все, даже самые смелые, ожидания: настоящая крепость, затерянная среди буйной зелени, отрезанная от города рекой. Первым делом маркиз разбил на территории шикарный сад, наполнив его кустами, цветами и особенно деревьями, высокими и раскидистыми. Возможно, он пытался создать некое подобие райского сада, а возможно, — ширму от любопытных глаз, сделав и без того уединенное место почти невидимым. А для маркиза, имеющего на особняк особые планы, это было особенно важно…

Закончив с садом, маркиз, как и подобает благородному человеку при деньгах, занялся благотворительностью и на месте старой иезуитской семинарии устроил женский пансион. Его воспитанницами становились исключительно бедные сиротки, не имеющие ни покровителей, ни надежд на будущее. Брал он их туда совсем маленькими девочками, а выпускал уже взрослыми, цветущими созданиями. Одним он находил влиятельных мужей, другим — любовников, давал за них неплохое приданое или выплачивал солидную ренту.

Вот только считать маркиза совсем бескорыстным не стоит. По мере взросления девушкам, не имеющим ни денег, ни поддержки, приходилось оплачивать свое будущее благополучие другими, более посильными способами — даря свои юность и красоту стареющему маркизу. Он же ценил эту валюту гораздо больше, чем золото, и изначально отбирал в пансион девочек с потенциалом компенсировать ему потом все понесенные издержки. Но прежде, чем вы начнете его осуждать, надо сказать, что в те годы даже девушка пятнадцати лет уже не считалась ребенком, а, значит, вполне была пригодна…

— Для чего? — с подозрением перебил Матео.

— Для всего, сеньор Матео. Но в первую очередь для образования, которым маркиз занимался с большой охотой. В те годы девушек не принято было учить многому: музыка, пение, танцы, этикет и, разумеется, религия. Вот только маркиз ввел в эту скудную программу еще один предмет, ради обучения которому он и создал Кама де Флорес.

Учителями в пансионе были опытные куртизанки, тщательно отобранные маркизом и уже не раз доказавшие ему свои умения. За хорошее содержание и жизнь, лишенную проблем, они объясняли девушкам, что хорошо, а что плохо, как можно и как нельзя разговаривать с мужчиной, как владеть своим телом и как реагировать на любые, порой несколько странные просьбы своего великодушного покровителя. Однако теория бессильна без практики, и ввиду того, что других мужчин в Кама де Флорес не было, практикой с воспитанницами занимался сам маркиз, и на нем же навыки и оттачивались.

И с позиций морали, и с позиций чести мотивы и поведение маркиза можно считать преступными, а его самого — монстром. Но надо отдать ему должное: юные девушки не жаловались. Во-первых, жаловаться им было некому. Жизнь изначально была к ним жестока, а маркиз был добр и мог гарантировать вполне приличное будущее. А во-вторых, куртизанки неустанно объясняли им, что все, что происходит в Кама де Флорес, происходило и в райских кущах, пока людей оттуда не выгнали — из-за их же собственной глупости и непостоянства.

Однако не все считали это место раем. Люди не любят тех, кто выделяется, и слава особняка, к недовольству маркиза, скоро вышла за его пределы. Появились слухи, сплетни, кривотолки. И церковники, на этот раз доминиканцы, которые еще помнили зарева костров аутодафе на площади святого Франциска, стали поговаривать о конфискации особняка у старого развратника. Их претензии были обоснованы еще и тем, что когда-то дом уже принадлежал ордену, пока их не выставили оттуда набиравшие силу иезуиты.