Безымянные

Лучше бы оно ответило. Всегда проще иметь дело с кем-то, чем ни с чем. Кейт бежала, останавливалась, опять бежала… Но бежать было некуда. То место, куда её заманил Рики… Вернее, куда её заманили голосом Рики… Кейт даже не смогла бы дать ему описание… Бесплотное? Нереальное.

А как же тогда её мир – тот, из которого она пришла? Разве он реален? Разве он не подобен стеклу и не может распасться на миллиарды осколков всего лишь от одной пули? От одной маленькой пули. Такой огромный мир…

– Номер Восемь!

Кейт вздрогнула. Она почувствовала прикосновение. Грубое, резкое, сильное. Внутренности скрутило, и в следующее мгновение Кейт поняла, что её рвёт. Спазм прошёл от желудка до пищевода, обжигающая боль пронзила тело. Кейт глотала ртом воздух, пытаясь прекратить рвоту.

– Эй! Ну, как ты?

Услышав голос Номера Три, Кейт готова была рассмеяться. Она бы точно рассмеялась если бы могла, но ещё один рвотный позыв… Сделав усилие, Кейт подняла глаза и посмотрела на Болли: всё тот же беспокойный взгляд на грубом, угловатом лице, покрытом шрамами и… кровью.

– Что с тобой!?

– Да, это… Всё нормально, не волнуйся, – Номер Три махнул рукой. Кейт огляделась. Её вновь окружал лес.

– Ты как?

– Не знаю…

Одно Кейт знала наверняка: если бы Номер Три не нашёл её, вряд ли она когда-нибудь покинула это место.

Эта мысль вызвала у девушки улыбку. Болли не знал её причины, но улыбнулся в ответ. Кейт поднялась на ноги и сказала:

– Прости меня.

Болли не знал, что ответить, но судя по всему, Номер Восемь и не ждала ответа.

– Ты уже второй раз спас меня. И я не дура. Я вижу, чего тебе это стоило. Извини меня. Извини, что не сказала этого раньше, я…

Кейт посмотрела на Болли, и он увидел, что её глаза полны слёз.

– Я благодарна тебе…

* * *

Тем временем Раггиро Рокка с отцом вышли из леса и направились в сторону пещеры.

32

– Я ничего не понимаю… – заключила Зайна, отходя в сторону. Может быть, философ разберётся, что всё это значит? Давай запомним символы. Часть ты, а часть я…

– Это ни к чему, – перебил Номер Шесть.

За всё время, что Кенджи и Зайна провели за изучением надписей в пещере, альбинос не проронил ни слова.

– Во-первых, у меня фотографическая память, – сказал он. – Все символы здесь.

Кенджи приложил палец к белым волосам.

– Во-вторых, мне кажется, я кое-что понял. Надписи выполнены на разных языках, и сомневаюсь, что Номер Семь, их знает. Русского языка здесь почти нет, да и это неважно. Это всё имена.

– Только имена?

– Да. Каждое слово – это имя. И все они зачёркнуты. Ещё есть символы, и они повторяются.

– И ты их все запомнил?

– Их не так много.

– И даже этот? – Номер Четыре ткнула пальцем в восьмилучевую звезду.

– Да, все, – с серьёзным видом кивнул Кенджи.

– У тебя есть идеи, что всё это значит?

– Ну, – Кенджи посмотрел на скалу, – я думаю, что об этом говорил Номер Семь. Наверное, зачёркнутые имена подтверждают догадку, что их здесь нельзя называть… А возможно, это список…

– Список чего? Кого?

– Не знаю. Например, тех, кто здесь когда-либо оказывался.

– И все они зачёркнуты?..

– Номер Четыре, это только предположения…

Зайна некоторое время о чём-то напряжённо размышляла, а затем спросила:

– Что ты думаешь про символы?

– Ну, смотри, их немного. Давай по порядку: восьмёрка – это подтверждение твоей идеи.

– Моей идеи?

– Да, ты же говорила, что не случайно нас здесь именно восемь. С остальными символами сложнее. Они все крайне примитивные. Знак бесконечности. Окружности с точкой внутри и без неё. Это может быть что угодно. Восьмилучевая звезда мне вообще ни о чём не говорит.

– По мне, всё это бессмысленно, – Зайна вздохнула. – Я не вижу связи. Твои догадки, может быть, и верны, но они остаются только догадками, их нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть. Как думаешь, почему все надписи такие мелкие?

Зайна ещё раз присмотрелась к скале.

– Как вообще возможно так чётко выцарапать их? Для этого нужны инструменты.

– Я тоже задавался этим вопросом, но мыслей на этот счёт у меня нет.

Какое-то время оба молчали.

– Я вот чего не могу понять, – произнёс Кенджи. – Надписи на разных языках. Очевидно, что их сделали люди, принадлежащие к разным народам. По сути, такие же, как и все мы: я имею в виду нас восьмерых. Но при этом мы же здесь изъясняемся на одном языке.

– Ну, по этому поводу у Номера Три была целая теория, – Зайна усмехнулась. – Что он там сказал? Вавилонская башня?

– Это какая-то глупость.

– Мне кажется, я знаю, как это объяснить, – уже серьёзно сказала проводник. – В эзотерических учениях встречается понятие «ментальная материя». К ней относятся и ментальный мир, и ментальный человек. То, что мы понимаем друг друга, можно объяснить как раз ментальным общением – прямым обменом мыслями. Ты подумай, Номер Шесть, скорее всего, нас самих-то и нет. Мы же мертвы. Наши тела остались на Земле.

– А что тогда здесь?