Безмолвный дом

– Мы только что переехали из нашего поместья в Сомерсете, – объяснила госпожа Пегалл приятным голосом. – Девочки хотели посмотреть достопримечательности, так что я сказала: «Поедем, девочки, возможно, нам повезет краешком глаза увидеть королеву». Я уверена, что она столь же демократична, как мы.

– Вы часто выходили в свет в этом году, госпожа Врэйн? – поинтересовалась Беатрис Пегалл – старшая и более простая в общении из сестер.

– Нет, дорогая, – ответила Лидия, со вздохом поднеся изящный кружевной платочек к глазам. – Вы же знаете о моей потере.

Обе они застонали, и мисс Сесилия Пегалл, которая, судя по всему, была очень религиозной и посещала «Низкую церковь»[4], заметила, что «вся плоть – трава», а ее великолепная матушка добавила:

– Воистину, дорогая, воистину.

И потом все трое разом вздохнули и синхронно покачали головами, словно игрушечные мандарины.

– Я никогда не смогу разогнать эту печаль, – продолжала Лидия, все еще вытирая «слезы». – Но мне было бы много тяжелее, если бы у меня не было трех таких замечательных подруг… Ах! Никогда не забуду, как мы славно встретили этот Сочельник.

– Сочельник, дорогая госпожа Врэйн? – переспросила Сесилия.

– Вы были тогда так добры и хороши, – зарыдала Лидия, бросив косой взгляд на Люциана, чтобы он взял на заметку то, о чем дальше пойдет речь. – Мы играли в вист, не так ли?

– Четыре роббера, – простонала госпожа Пегалл. – Карты отложили после десяти, а потом еще молитва и краткий гимн… Но гимн нам тогда удался…

– Только вот ваш бедный батюшка фальшивил из-за больного горла, – с сожалением проговорила Беатрис. – Надеюсь, ему стало лучше. Он ведь ушел перед обедом… Говорите, вашему батюшке лучше?

– Да, дорогая, много лучше, – пробормотала Лидия. А Люциан подумал, что с тех пор прошло уже четыре месяца, и господин Клайн наверняка совершенно выздоровел.

– Он всегда с таким удовольствием пил мой чай, – проворковала Сесилия. – Господин Клайн говорил, что он ни на один другой чай не похож.

– Как-нибудь мы с папой зайдем еще раз так посидеть… подольше, – воскликнула Лидия. – Снова сыграем в вист.

– Но, дорогая госпожа Врэйн, вы не пройдете, не посидите с нами?

– Я должна идти, дорогая. – И Лидия расцеловала все семейство. – У меня столько дел, да и господин Дензил пойдет со мной. Папочка хочет проконсультироваться с ним относительно одного дела. Он – адвокат, я же говорила…

– Надеюсь, господин Дензил придет нас снова навестить, – объявила госпожа Пегалл, обменявшись рукопожатием с Люцианом. У нее оказалась жирная, опухшая рука, к тому же еще и влажная.

– Восхитительно! Благодарю! – поспешно пробормотал Дензил.

– Всегда можем предложить карты, чай и разумную беседу, – радушно предложила Беатрис.

– Вы забыли десятичасовую молитву, дорогуша, – низким голосом добавила Сесилия.

– Мы – простое семейство, господин Дей-зил, и принимаем гостей, как умеем.

– Спасибо, госпожа Пегалл. Не премину воспользоваться вашим гостеприимством.

– До свидания, дорогие мои, – воскликнула Лидия, увлекая молодого адвоката назад в экипаж.

– Проклятье! – проговорила госпожа Врэйн, когда экипаж покатил в сторону Байсуотера. – Вы выглядите по-настоящему потрясенным, господин Дензил. Ручаюсь, что не привыкла давать клятвы, но чрезвычайная респектабельность семейки Пегалл всегда вызывает у меня ощущение, что я веду какую-то другую жизнь. Что вы думаете о них?

– Выглядят по-настоящему хорошими людьми…

– Очень воспитанные и занудные, – парировала Лидия. – Они неподкупны, как Вашингтон, так что можете быть уверены, что я и отец вечером в Сочельник были в гостях, потом он ушел, а я осталась на всю ночь.

– Да, я уже верю этому, госпожа Врэйн.

– Тогда я никак не могла быть на улице Джерси или на Женевской площади в Сочельник и проткнуть Марка стилетом?

– Не могли. Я вполне убедился в вашей невиновности, – серьезно продолжал Люциан. – Надеюсь, мне что-то удастся выяснить с помощью плаща в «Бакстер и К°». Теперь я и в самом деле уверен, что вы никогда не покупали такого плаща.

– Да, я не делала ничего подобного, господин Дейзил. Но вы хотите знать, кто это сделал, да и я тоже. И вы думаете, что плащ поможет нам докопаться до истины?

– Не уверен. Но плащ может помочь узнать имя женщины, за которую я вас принял. Она может иметь непосредственное отношение к убийству.

Лидия только покачала головой:

– Вряд ли. Марк был настоль же порядочным, насколь респектабельно семейство Пегаллов. Так что не может тут быть никакой другой женщины.

– Но я видел тень женщины на занавеске дома номер тринадцать…

– Вы не говорили об этом! В гостиной Марка? Хорошо… Выходит, после всего мне и в самом деле стоит улыбнуться. Неужели он и в самом деле был настоящим мужчиной? Он казался таким черствым человеком!