Безмолвный дом

– Предположим, я выясню, что граф и в самом деле убил вашего мужа… – спросил Люциан, поднимаясь.

– Тогда было бы лучше, если бы вы линчевали его на месте, – без колебаний объявила Лидия. – Око за око.

Адвокат почувствовал отвращение, услышав, что госпожа Врэйн с такой ненавистью говорит о своем поклоннике, желая ему ужасной смерти. Однако он знал, что сердце этой женщины тверже камня и она эгоистка до мозга костей. То, как Лидия относилась к окружающим, совершенно не соответствовало образу, который она пыталась продемонстрировать собеседнику, и желанию всегда выглядеть очаровательной. Кроме того, Люциан узнал все, что хотел, о передвижениях Лидии в ночь преступления, поэтому попрощался и ушел, направившись прямиком на улицу Маркиз. Он хотел поговорить с Ферручи, чтобы выяснить его роль в этом ужасном деле. Однако графа дома не оказалось, а слуга сказал, что его не будет до позднего вечера.

Дензил оставил сообщение о том, что зайдет на следующий день, и отправился в Кингстон, встретиться с Дианой. Он в деталях рассказал все, что узнал. Также он показал плащ и рассказал, каким образом госпожа Врэйн открестилась от него.

Все это Диана выслушала с большим интересом, и когда Люциан закончил, с удивлением уставилась на него. Несмотря на все свое остроумие и здравый смысл, она не знала, что делать дальше.

– Скажите, мисс Врэйн, что вы думаете обо всем этом? – поинтересовался Люциан, чувствуя, что пауза затягивается.

– Выходит, моя мачеха тут ни при чем, – тихо выдавила из себя Диана.

– Конечно! Свидетельство семейства Пегал-лов дает ей стопроцентное алиби. Их слова доказывают, что она никак не могла в вечер Сочельника очутиться на Женевской площади или на улице Джерси.

– Тогда нам стоит вернуться к моей первоначальной версии о том, что Лидия сама не совершала преступления, а использовала графа Ферручи.

– Нет, – решительно возразил Дензил. – Виновен итальянец или нет, но госпожа Врэйн ничего об этом не знает. Если бы она знала о его причастности к убийству, она бы не поехала в магазин «Бакстер и К⁰». Она не дала бы мне узнать, что плащ купил Ферручи. Она с такой легкостью не сдала бы мне своего сообщника. Несмотря на поведение госпожи Врэйн – допускаю, что оно далеко от совершенного, – я должен заверить: ее поведение говорит о том, что она ни в чем не виновата и ничего не знает. К тому же она не знает, где был и чем занимался ее отец.

– Согласна, – пробормотала Диана, видимо, не желая говорить ничего хорошего о своей мачехе. – Предположим, она попадает под презумпцию невиновности. А что вы узнали о Ферручи?

– Насколько я понимаю, Ферручи виновен, – ответил Люциан. – Чтобы очистить себя от подозрений, ему придется предоставить доказательства вроде тех, что дала госпожа Врэйн. Во-первых, ему придется доказать, что в Сочельник он не был на улице Джерси. Во-вторых, он должен будет доказать, что не покупал плащ. Но, судя по свидетельству управляющего магазином и продавца, ему сложно будет оправдаться. И все же надо иметь в виду, что он сможет это сделать.

– Мне кажется, мистер Дензил, что единственный способ это узнать – встретиться с итальянцем.

– Я тоже так решил. Я встречусь с ним завтра.

– Вы возьмете с собой этого инспектора-детектива – Гордона Линка?

– Нет, мисс Врэйн. Я многое выяснил без сыщика и продолжу в том же духе. Обращусь к нему только когда потребуются его услуги как представителя закона – например, чтобы арестовать графа Ферручи… Кстати, я раньше никогда не видел графа. Вы можете подробнее описать его внешность?

– Увидев его, вы не ошибетесь, – продолжала Диана. – Он – типичный итальянец: высокий, стройный, со смазливой внешностью. Очень хорошо говорит по-английски и, кажется, достаточно образован. Конечно, глядя на него и говоря с ним, никогда не подумаешь, что он – злодей, способный убить беззащитного старика. Но, если не он убил моего беззащитного отца, то я не знаю, кто это мог сделать.

– Поговорю с графом завтра в полдень, – заверил Люциан. – А потом вновь заеду к вам и расскажу о нашей встрече.

На этом их встреча закончилась, хотя Люциан с удовольствием задержался бы, чтобы поговорить с Дианой о чем-то другом. Однако мисс Врэйн казалась слишком встревоженной этими новостями, чтобы баловаться фривольными разговорами. Все ее мысли, казалось, были заняты воспоминаниями об умершем отце и поисками средств отмщения, чтобы поощрять желания Люциана поразвлечься.

Адвокат повздыхал, несколько раз намекнув на то, что не прочь поболтать о чем-то отвлеченном, но напрасно. Его Дульсинея словно не замечала ни его, ни его ухаживаний, и Люциан вынужден был удалиться, переполненный печалью. Говоря словами Шекспира: «В настоящей любви никогда ничего не бывает гладко». Однако молодой человек отлично понимал чувства своей возлюбленной и утешался лишь тем, что чем сложнее окажется путь к запретному плоду, тем сладостнее победа. Он собирался пройти весь путь подобно настоящему рыцарю.