Безмолвный дом

— Ах! — простонала полная женщина, слезливо дернув двойным подбородком. — Вижу, вы слышали об этом.

— Все об этом слышали, — пробормотал Люциан. — И я был одним из первых, кто узнал об этом кошмаре, так как живу в доме госпожи Гриб, а ее дом как раз напротив дома тринадцать, на другой стороне Женевской площади.

— Действительно! — проворчала госпожа Бенсусан, немного напрягшись, когда прозвучало имя хозяйки конкурирующих меблированных комнат. — Тогда выходит, вы — Люциан Дензил… господин, который снимает первый этаж дома госпожи Гриб.

— Да, и я зашел, чтобы задать вам несколько вопросов.

— О чем? — удивилась госпожа Бенсусан, явно встревожившись.

— Относительно господина Рента.

— Вы — его друг?

— Можно сказать и так, госпожа Бенсусан, хотя дружбой наши отношения назвать сложно.

Госпожа Бенсусан задыхалась, подобно рыбе, выброшенной из воды. Она погладила свою объемистую грудь жирной рукой, словно призывая себя ничего не бояться.

— Это нехорошо, когда джентльмен называется другом другого джентльмена, хотя он ему вовсе и не друг, — сказала она, пытаясь держаться достойно.

— Точно, — согласился Люциан с большим самообладанием. — Знаете, говорят: «Дурак любит красное, а солдат — ясное». Буду с вами откровенен, госпожа Бенсусан… — А потом, набрав полные легкие, выпалил: — Я пришел, чтобы отыскать факты, связанные с убийством господина Врэйна, которое произошло в доме номер тринадцать на Женевской площади в этот Сочельник.

Госпожа Бенсусан хрипло взвизгнула, испуганно уставившись на Люциана.

— Убийство! — повторила она. — Бог мой! Уб… убийство! Господин Врэйн… Господин Врэйн-то… Убийство! — Она повторила это много раз, перед тем как начала успокаиваться.

— Да, убийство господина Врэйна в доме номер тринадцать на Женевской площади в Сочельник… Теперь вы понимаете, о чем идет речь?

Задохнувшись, госпожа Бенсусан вскинула к потолку жирные руки и закатила глаза к потолку.

— Поскольку я — христианка, я невинна, как новорожденный младенец! — воскликнула она.

— В чем невинна? — резко спросил Люциан.

— В убийствах! — заплакала госпожа Бенсусан. — Рода сказала…

— Не хочу знать, что там говорила Рода, — нетерпеливо перебил ее Люциан. — Да и вас лично я ни в чем не подозреваю. Но задний двор вашего дома выходит на задний двор дома номер тринадцать.

— Да, — ответила госпожа Бенсусан, продолжая плакать, подобно Ниобе.

— И забор отделяет ваш задний двор от заднего двора дома номер тринадцать?

— Не стану спорить… Все так и есть.

— Кроме того, есть переулок, который ведет от улицы Джерси к заднему двору вашего дома.

— Есть, господин Дензил. Этот переулок — полезный подъезд для лавочников.

— Но меня интересует нечто иное, — сухо объявил Люциан. — А теперь, госпожа Бенсусан, постарайтесь припомнить: не знаете ли вы какой-нибудь дамы, которая часто пользовалась этим переулком по ночам?

Прежде чем госпожа Бенсусан смогла ответить, дверь в гостиную резко распахнулась и в гостиную ворвалась рыжая Рода.

— Не отвечайте! — закричала она. — Если любите меня, не отвечайте!

Глава XV Служанка и плащ!

Служанка госпожи Бенсусан была девушкой семнадцати лет, которую неплохо знали в окрестных кварталах из-за острого языка и других «свойств характера». Никто не знал, ни кто ее родители, ни где толстая домохозяйка подобрала ее, но Рона жила в доме на улице Джерси уже лет десять, была образованна и в какой-то мере удочерена хозяйкой, хотя мисс Бенсусан всегда давала понять своим закадычным друзьям, что Рода имела самое простое домашнее образование.

Все же, вопреки скромному положению, она имела достаточную власть над толстой домовладелицей, и все знали, что, несмотря на юный возраст, Рода фактически управляла домашним хозяйством. Если госпожу Бенсусан можно было рассматривать как монарха, то Рода служила ей премьер-министром.

Такое положение девушка заработала, ведя дела престарелой мисс. Местные торговцы боялись Роды. Они называли ее «дьяволом госпожи Бенсусан» и никогда не смели ни обвешивать ее, ни «заряжать» цены, ни продавать уцененные товары как новые. Так что дом номер девять по улице Джерси получал все самое лучшее быстро и без хамства, по стандартным рыночным ценам. Ни мясник, ни пекарь, ни продавец скобяных товаров не хотели рисковать тем, чтобы попасть на язык Роды, который порой напоминал бушующий в прерии огонь. Несколько домовладелиц, понимая незаменимость Роды, пытались соблазнить ее уйти от госпожи Бенсусан, предлагая более высокую плату и жилье в лучших кварталах, но девушка отказалась оставить свою тучную хозяйку и покидать убогое жилище. Даже в городе клерки, которые жили на улице Джерси, говорили о ней, так что девушка имела устоявшуюся репутацию.