Без черемухи

   Мальчишки бросились туда. Это кузнец ухитрился наконец шестом пригнуть к воде горла жбанов, и они, побулькав, пошли ко дну.

   -- Уморился? -- спросил Федор, глядя с состраданием на него.

   -- Уморишься...-- ответил кузнец, утирая обеими руками фартуком пот с лица, как он утирался в кузнице, когда, кончив ковать раскаленное железо, совал его опять в горн и отходил к двери.

   -- Ну, буде, буде! Кончай,-- сказал Николай.

   Когда все, мокрые, усталые, возвращались вереницей от пруда, встречные останавливались и, посмотрев на мокрых мужиков и ребятишек с кувшинами, спрашивали:

   -- Много поймали?

   -- Много...-- угрюмо отвечал кузнец,-- чтоб тебе так-то пришлось!

ДОМОВОЙ

   Уже восьмой день по утрам и в обед по всей деревне стоял бабий крик и галдеж. Кто-то распорядился, чтобы пастух гонял стадо не на ближнее поле, как до этого, а в дальний лес. Поэтому бабы в обед должны были ходить за две версты по жаре с подойниками доить коров.

   Откуда вышло такое распоряжение, было совершенно неизвестно.

   -- Вот дурная голова-то, ногам покою не дает,-- кричали все,-- целую неделю бегаем, прямо измучились, как собаки.

   -- Да кто это выдумал-то?

   -- Собака его знает. И пастух-то сам не знает. Вякнул, говорит, ктой-то. А кто -- неизвестно.

   И как только приходило время гнать скотину, так со всех концов кричали:

   -- Чтоб у него ноги отсохли, у окаянного!

   -- Да у кого -- у него?

   -- А лихая его знает.

   -- Не гонять коров совсем, вот и все! -- говорили бабы, идя сзади коров и подгоняя их по грязным от навоза бокам хворостинами.-- Что это за мученье такое! А то -- кто приказал,-- неизвестно, зачем приказал -- тоже неизвестно, а они все прут...

   -- А сама-то зачем идешь?..

   -- Что ж я одна изделаю...

   На девятый день бондарь, все время молчавший, вдруг выскочил из избы и с налитыми кровью глазами закричал на свою бабу:

   -- Не гоняй корову!!! Я его, сукина сына, измочалю. Кто это выдумал?!

   -- Кто его знает,-- сказал сосед, сидевший перед своей избой на завалинке; -- может, Семен-плотник, у него корова недойная, ему, конечно, все равно. Он что-то с председателем намедни шел.

   -- Где он, черт?.. Я его сейчас отчитаю.

   И бондарь, как был в фартуке и в валенках, побежал к плотнику. Тот стоял около строящегося амбара над бревном и тесал его по отмеченной мелом черте.

   -- Ты какого же это черта умничаешь! -- крикнул бондарь.-- Только об себе и думает, а об людях не надо?

   Плотник воткнул топор и сел иа бревно верхом, потом высморкался в сторону, утер полой нос и только тогда поднял голову.

   -- Ты что? Ай лихая укусила?

   -- Меня-то не укусила, а вот ты распоряжения дурацкие даешь.

   -- Какие распоряжения?

   -- Какие... У тебя корова недойная?

   -- Ну, недойная.

   -- Ты с председателем намедни шел?

   -- Шел. Что дальше будет?

   -- Говорил?

   -- Говорил...

   -- Так какого же ты черта!

   -- Да об чем говорил-то? Черт! -- крикнул плотник.

   -- Об чем? -- спросил в свою очередь бондарь.

   -- Лесу просил,

   -- Лесу?..

   -- Ну, да.

   -- А коров в лес на весь день не ты приказывал гонять?

   -- Что ж я, начальство, что ли?..

   -- Так какой же это домовой исхитрился? -- спросил озадаченно бондарь.

   -- Черт их знает... это, должно, шорник. Он что-то на жену намедни кричал, когда она коров доить шла.

   -- Так бы и говорил... Умники чертовы! -- кричал бондарь, еще издали увидев шорника, который распялил на кольях горожи шлею и мазал ее дегтем из баклажки.

   Шорник, перестав мазать, оглянулся.

   -- Умники чертовы, что ж у вас голова-то работает? Раз она у вас не так затесана, значит, нечего соваться, куда не спрашивают.

   Шорник воткнул помазок в баклажку.

   -- Об чем разговор?..

   -- Ты на жену намедни кричал?

   -- Я, может, каждый день на нее кричу. Тебе-то какое дело? Да бить еще буду, ежели захочу... И то ты мне не указ.

   -- За что ты на нее кричал?

   -- А ты что, начальство?

   -- Не начальство, а беспорядок из-за вас получается.

   -- Прежде били -- не получался, а теперь только крикнешь -- и получится? Ты еще придешь и скажешь, что я сплю с ней не так... С чего ты привязался-то, скажи на милость?

   -- С того, что из-за вас, чертей, коров за пять верст в лес гонят, бабы с ног сбились, бегамши доить туда.

   -- Я-то при чем?

   -- Как при чем ты?

   -- Да так... Я сам всю глотку ободрал, кричамши, чтоб туда не гоняли.

   -- Так кто же это исхитрился?

   -- Черт их знает. Небось, какой-нибудь домовой с нижней слободы.

   Бондарь побежал на нижнюю слободу, и через несколько времени оттуда послышалась его ругань:

   -- Настроили этих советов чертовых, вот все дуром и идет.

   Потом, хмурый и недовольный, он вернулся и на вопрос шорника, кто дал такое распоряжение, только махнул рукой и сказал:

   -- Никто не знает. Все отказываются. Прямо чисто домовой подшутил.

   -- Что за оказия такая?..-- говорили мужики в недоумении.

   -- Значит, какая-нибудь собака вякнула, вот и пошло дело.

   На утро бабы сгоняли к околице коров в сторону леса и, увидев бондаря, который стоял у порога своей избы, кричали:

   -- Дядя Прокофий, куда ж гнать-то?

   -- А я почем знаю...

   -- Ах, оглашенные, они опять туда гонят! -- кричала какая-то баба.

   -- Дядя Прокофий, куда гнать? -- спросил пробегавший мимо бондаря пастух.-- В лес, что ли?