Беркут (Щегол-3)

— Когда Игнат окончательно уперся, у Феоктистова в глазах появились слезы… — ответила супруга, дождалась моего подтверждающего кивка и криво усмехнулась: — Он любит брата до сих пор. А до такой проверки, вероятнее всего, додумался после того, как разговорил тварь, заказавшую собственного мужа, и охренел от количества грязи в ее душе.

— Или, как вариант, она меня оговорила, чтобы попытаться выкрутиться из безвыходной ситуации, а он счел необходимым проверить ее слова… — добавил я, немного поколебался и озвучил еще одну важную причину: — Кроме того, я слишком хорошо помню, в каком состоянии души Егор Александрович передавал мне этот катер…

— Поняла. Спасибо… — еле слышно выдохнула Уфимцева и расстроенно засопела.

— Пожалуйста… — грустно улыбнулся я и усилием воли задвинул куда подальше тягостные воспоминания.

— Игна-а-ат? — мгновением позже послышалось слева, и ноготки жены царапнули грудную мышцу.

— Ау?

— Свете тоже нужна сфера. И воздушное лезвие с ледяной вьюгой.

— Добудем… — пообещал я, поймал за хвост крайне неприятную мысль и невольно вздохнул: — А еще нам всем нужны целительские умения и умения магии Иллюзий. Плюс Свете надо разогнать первый этап метаморфизма, дать ее организму восстановиться и всем вместе укрепить сердечно-сосудистую систему. Только где взять время на раскачку до насыщения всего арсенала имеющихся умений?

— Ты забыл добавить тренировки на автодроме и в тренажере, тюнинг одной из «Стихий», гонку со Стасом Угловым…

— Тренировки и гонка нам тоже нужны… — мрачно пробормотал я. — Личное дворянство — это промежуточная ступенька перед потомственным, и, как мне кажется, получить второе будет намного легче, если раз за разом совершать то, что большинство аристократов считает невозможным, и оставаться на слуху.

— Ты прав… — согласилась Света. — Автогонки — один из четырех видов спорта, в которых вкладываются и на которых зарабатываются самые большие деньги. — Поэтому гонщиков первой величины знает вся Империя.

— Четыре, говоришь? — перебил ее я.

— Ну да: автогонки, бокс, хоккей и Унибос-Эм!

На ролики с записями боев по унибосу-М, то есть, с боев использованием ряда магических навыков, я как-то натыкался во время «серфинга» по местной Сети, но почему-то не впечатлился, не стал разбираться в этом виде спорта и не понял, что он настолько востребован. Нет, драться за деньги я был не готов, но слегка расстроился из-за допущенного просчета. А потом закончил мысль, от которой невольно отвлекся:

— Так вот, гонки нам нужны. И тренировки — тоже. А тюнинг «Стихий» Ира уже взяла на себя. И, зная ее въедливость, могу с уверенностью заявить, что машина, которую соберут по ее заказу, порвет любую гоночную.

— Она же обещала довести до ума квартиру в Новомосковске… — напомнила Оля, запрыгнула на меня верхом и грозно свела брови к переносице: — Кстати, в ней появится еще один косметический комплекс. Тебя это не пугает?

На фоне опушки леса жена выглядела позирующей фотомоделью, и я ею залюбовался. Потом получил в печень и отрицательно помотал головой:

— Мы тренируемся в слишком уж жестком режиме. Поэтому отдушины не помешают. Даже те, которые цепляют только вас, девушек. И еще: тратим мы всего ничего. Ну, и с чего мне вас обламывать?

— Ты та-а-акой понимающий мужчина… — проворковала Уфимцева и… прыснула: — Вспомнила одну из самых тупых любовниц отца, попробовала передать интонации, которыми она сопровождала чуть ли не каждую фразу, и поняла, что это не мое…

— И много их у него было? — спросила Оля.

Мелкая пожала «верхним» плечом:

— Честно говоря, не считала. Знаю только, что в каждый отдельно взятый момент времени у него была одна-единственная простолюдинка, причем на очень солидной зарплате, новую он начинал искать только после того, как по какой-нибудь причине расставался со старой, и в принципе не реагировал на подкаты аристократок. Хотя нет, я как-то додумалась еще до одного забавного вывода: начав очередные отношения, он создавал для любовницы идеальные возможности для личностного роста, то есть, был готов оплатить почти любые обучающие курсы, пройти стажировки и так далее. А они быстро уставали изображать желание чему-нибудь учиться, принимались тянуть деньги и в какой-то момент додумывались до самого тупого шага из всех возможных — попытки забраться ему на шею и свесить ножки. Вот лесом и посылались. Да, со всем заработанным и вымоленным, но раз и навсегда!

— Учитывая далеко не самый ангельский характер твоей родительницы, альтернативы у него не было… — заключила моя благоверная, заметила, что я поднял правый кулак, замолчала, вслушалась в лес, мигом оказалась на ногах и вздернула к себе Уфимцеву: — Одеваемся, да поживее. А то сведем с ума Слуг Ксении Станиславовны…