Беркут (Щегол-3)

— Дело в том, что мы не добытчики, а военные… — подхватил его речь тот самый дядька, который первым разобрался в смысле телодвижений Куклы. — Да, достаточно регулярно проходим подготовку на тренировочных заимках, соответственно, в трех соснах не теряемся и не падаем в обморок при виде Одаренной полевой мыши, но привыкли готовиться к любому выходу в Пятно, как к боевой операции.

В этот момент наша посудина взревела движками и довольно шустро отошла от пристани, так что я ответил на эту просьбу после небольшой паузы:

— Не вижу никаких проблем. Особенно в том случае, если моей команде будет выделен какой-нибудь закуток на пару-тройку сидячих мест…

…Десантирование в точке высадки прошло скучно. В смысле, мы трое не переместились на берег прямо с транца, а тихо-мирно спустились по трапу, как обычные люди. А потом образовали заранее оговоренный ордер и поперли в лес. Вел объединенный отряд, естественно, я. «Пешком» и не особо быстро, ибо заблаговременно выяснил, что стремительным рывком владеет всего трое наших спутников, а Егор Александрович, хоть и готовился к этому выходу в Пятно всю зиму, все еще далек от прежней физической формы, а значит, вряд ли выдержит марш-бросок длительностью тридцать с лишним часов.

Следом за мной двигался мужичок, специализирующийся на постановке мощных групповых щитов, за ним — «дальник», в свое время уперевшийся в навыки школы Воздуха, Уфимцева, «особо охраняемое лицо», Ольга, второй «дальник», но фанатеющий с Земли, и два «ближника». А замыкал колонну второй «щитовик», который, вроде как, владел еще и «базовым набором» целительских умений.

Крейсерскую скорость — вернее, ту порнографию, которая ее заменяла — набрали довольно быстро, а минут через двадцать сделали небольшой привал. По моей команде и, как выяснилось, не зря: если «свита» Федосеева прекрасно обошлась бы без всяких остановок, то он сам умудрился сбить ноги новыми ботинками.

Пока исполняющий обязанности штатного целителя принимал меры, мы с Ольгой положили сокола седьмого ранга, «внезапно» упавшего на нас из-под низких облаков,

и «щитовики», не успевшие даже квакнуть, пошли красными пятнами. А свободный ближник, заметив, что мы не спешим бежать к тушке, впоровшейся в неподвижный диск и поймавшей два ледяных лезвия, хмуро задал напрашивавшийся вопрос:

— Как я понимаю, Искры зверья и птиц, обитающих в этой части Пятна, вас в принципе не интересуют?

Я отрицательно помотал головой:

— Нет, мы промышляем значительно глубже и, как правило, не тратим время на вырезание «мусорных» Искр. Опять же, эта часть нашего рейда — ни разу не промысел, соответственно, задержек с нашей стороны не будет.

Мужчина поблагодарил за содержательный ответ, посмотрел на останки хищной птицы еще раз, выяснил, какое умение можно приживить, употребив эту Искру, и решил, что метаморфизм клюва и когтей ему не пригодится…

Следующую атаку местного зверья — прыжок либо очень дурной, либо страшно оголодавшей рыси-теневика восьмого ранга

на рюкзак замыкающего «щитовика» — тоже остановили мы: моя супруга, согласно нашим внутренним договоренностям, контролировавшая заднюю полусферу, смела хищника с «жертвы» мощнейшей оплеухой, прижала к земле прессом и на пару со Светой продавила слабенькое марево еще до того, как очухались вояки.

— Да уж, с реакцией и рефлексами у вас, определенно, все в порядке… — уважительно хмыкнул старший, а Егор Александрович насмешливо фыркнул:

— Сереж, я же говорил, что эти ребята чувствуют себя в Пятне, как дома!

— Привычка — вторая натура… — развел руками мужчина, вздохнул и счел необходимым объяснить нам суть этого тезиса: — Нас столько лет учили дуть на воду и перепроверять информацию, полученную даже из самых надежных источников, что соответствующая профдеформация перестала отключаться.

— Мы не в обиде… — улыбнулся я, заметил, что Феоктистов поднимается на ноги, выждал еще минуту и дал команду начинать движение…

Следующие часа четыре шли, как по городскому парку — да, прозрения изредка цепляли живность, но либо мелкую, либо травоядную. А в восемь с минутами вечера я остановил группу на небольшой полянке для того, чтобы совместить приятное с полезным, то есть, поужинать и дать оклематься Егору Александровичу. Первые несколько минут провел в напряжении, так как Оля со Светой ушли справлять нужду, а двое из шестерых вояк сделали «стойку». Но, как выяснилось через четверть часа, это включился не интерес вполне понятного плана, а какой-то рефлекс, наработанный за время службы: мужики вслушивались в звуки леса в своем секторе ответственности, чтобы вовремя среагировать на любое изменение обстановки. А ближе к концу трапезы мы, наконец, смогли оценить и боевые навыки этой шестерки: тощая росомаха, привлеченная аппетитными запахами, погибла смертью храбрых уже через две секунды после того, как высунула морду из-за ствола молодого дубка.

Что самое приятное, «поймав» ровно столько попаданий, сколько потребовалось для ее гарантированного убиения, и не более.