БереZOVский, разобранный по буквам

«Мифологичность» Бориса Березовского во многом постулирована его собственным позиционированием. Будучи абсолютным гением РЯ, он тем не менее не сподобился выстроить собственный имидж: этакий пиарщик без сапог. Он почему-то, игнорируя очевидный респект сограждан к ученым, никогда не педалировал свою принадлежность к научному сообществу. Ему непременно хотелось слыть «предпринимателем». И стало быть, приходилось отвечать на вопрос: «А что, собственно, ты предпринял?» Хотя Березовский безмерно обаятелен (свидетельством чему являются многочисленные альковные победы), он не решился продемонстрировать обществу подлинную натуру «расейского» душки-авантюриста, алогично рассудив, что медийный лик победителя должен быть невычисляемым & зловещим. Роль загадочного и опасного серого кардинала при самодержце была вынужденной, — на самом деле Борису Абрамовичу не хотелось играть в угодливого столичного Гришку Распутина, он всегда желал де-юре залиговать принадлежность к боярскому истеблишменту.

И кульминацией его официальной политкарьеры стало назначение 29 ноября 1996 года на пост заместителя секретаря Совета безопасности РФ Ивана Рыбкина.

Но все было тщетно. Совпадение демонизированного образа математика-олигарха с неким подзабытым архетипом индуцировало в отечественном социуме вполне определенное и весьма недоброе отношение к Березовскому. Отношение, совершенно не отражающее его истинную роль в истории государства Российского. Миф стал, как и положено, жить своей жизнью, обрекая самого талантливого комбинатора постсоветской эпохи на преодоление негативных последствий собственной игры. Подобно слову, которое, как известно, не воробей, миф не вырубить топором, не застрелить из оптической винтовки и не «убить ценой». Каков он, миф о БАБе, попытался драфтом набросать выдающийся московский писатель Александр Никонов, предложивший игривую ретроспекцию; я воспроизвел ее на страницах газеты «Московская комсомолка», которую делал в 1999 году на деньги… Березовского. Чувство юмора у покойного было, видимо. Во всяком случае, после публикации я никаких нареканий не слышал. Хотя уж «свою» газету он читал всю, до выходных данных.

Той осенью Березовский трижды в неделю (понедельник, среда, пятница) в 10 утра собирал медиаштаб в пенальном кабинете Бадри Патаркацишвили на втором этаже здания ИТАР-ТАСС. Костя Эрнст крайне редко пропускал эти утренние сходки, и тогда его замещала «Кошка» (Татьяна Кошкарева), руководившая Дирекцией информационных программ ОРТ на пару с Рустамом Нарзикуловым. Другими постоянными участниками бодрящих мозговых штурмов были главред «Новых Известий» Игорь Голембиовский (в его отсутствие — владелец газеты Олег Митволь), глава ТВ-6 Александр Пономарев, шеф «Коммерсанта» Леонид Милославский (которого позднее на этих сходках сменил главред-хитрован Андрей «Вася» Васильев) и, конечно же, Демьян Кудрявцев. Главные редактора «Огонька» и «Независимой» (изданий, которые тоже принадлежали Борис-Абрамычу) появлялись крайне редко, поскольку не вписывались в тренд. Я вынужден был посещать эти тусовки, поскольку планировалось перевести команду Голембиовского на «Российскую газету», а мне предстояло перепрофилировать «Новые Известия» в боевой листок светского жанра (мы с Димой Быковым даже, разминки ради, запустили хулиганское еженедельное приложение к газете — «Московская комсомолка»). Несколько раз присутствовал Сергей Доренко. Спустя много лет именно в этом кабинете узрел Сашу Невзорова. Пару раз заходила красавица Наталья Геворкян, забиравшаяся с ногами в кресло рядом с Борей и вещавшая что-то абсолютно нелепое и до стыдобы банальное про «порядочных людей».

Однажды пересекся там с поэтом земли русской Андреем «Орлушей» Орловым. Так что зарисовки Никонова прочитали все, думаю. И про Березовского и про его креатуру — генерала Лебедя. Следующая глава и есть несколько так называемых «параграфов» из забытой «МКомсомолки».

Подкравшийся незаметно

Березовский мелко трусил по улице, запахнувшись в тонкое пальтецо на рыбьем меху. Холодный ветер продувал его буквально насквозь, как ту пенсионерку из первой главы, которой пенсию давно не платили. Абрамыч застылыми ручонками без перчаток безуспешно пытался прикрыть от мороза реденькую лысину. Головке было холодно. Тонкие паркетные ботиночки скользили на льду тротуара. «Вот сейчас еще шарахнусь, не дай бог, башкой об лед, сразу вся жизнь перед глазами промелькнет», — подумал безработный олигарх.

Сейчас он работал под прикрытием. Как человек тайно управляющий всякими там тайными пружинами, Березовский изучал страну, идя по улице, как простой прохожий. Он изучал жизнь. И жизнь не оставалась в долгу, преподнося один урок за другим.

Дорогу Березовскому преградили казаки.

— А ну-ка постой, жидомасон. Куда идешь? Жидомасонам туда нельзя!