Берегини

– Случайная стрела, – задумчиво проговорил Лодин. – А кое-кто похвалялся, что не будет убит и доживет до глубокой старости!

– С ведунами и вождями такое нередко случается, – подал голос многоопытный Сигурд. – Это похоже на гнев богов. Они меняют судьбу, когда человек нарушает данное слово или восстает против их воли. Или становится предателем, как Ормульв.

– Сакси не Ормульв, – возразил вождь. – И он всегда уважал волю богов, ведь Локи ему отец.

– Мальчишеские сказки! – усмехнулся седобородый воин. – Случайный гость забрюхатил его мать, а та наверняка умела слагать басни не хуже самого Сакси… вот и наплела сыну про Локи. Дар-то у него есть, но у старого Хравна, отец которого верно служил твоему прадеду в хирде, он тоже был.

– Сакси не врет, – устало проговорила Йорунн. – Жизнь ведь дается богами. Я тоже могу сказать, что мою истинную Мать в ваших землях зовут Фригг, и это будет правдой.

– Да, но Фригг не вынашивала тебя в своем чреве! – рассмеялся Сигурд. И все остальные тоже рассмеялись, кроме вождя. Эйвинд больше ничего не сказал и не взглянул на девушку. Молча повернулся и ушел к своему костру.

Молодая ведунья растерянно посмотрела ему вслед и торопливо смахнула покатившиеся по щекам слезы.

Мать моя, Великая, Матушка! Чем я тебя прогневила?

Йорунн стиснула руки. Не о том думать надо. Не о том… Кое-как собравшись с силами, девушка обошла прочих своих подопечных, проверила, не лихорадит ли кого, не причиняют ли нестерпимую муку раны. А у самой сердце разрывалось от боли, которую не унять ни травами, ни заговорами.

Унн усадила ее к костру, принесла хлеба и сыра, но девушка к ним так и не притронулась. Посидела немного, глядя в огонь, а потом вернулась к спящему Сакси. И всю ночь не смыкала глаз, гадая, чем же не угодила суровому конунгу? Подойти бы к нему, да спросить прямо: в чем моя вина, вождь, что я тебе худого сделала, чем оттолкнула? Да куда там...

А в голове у нее чей-то насмешливый голос все повторял: померещилась тебе любовь, из мечты родилась – небылью обернулась. И однажды наступит день, когда зашумит веселая свадьба, на которой Эйвинд будет женихом, а Йорунн – всего лишь гостьей…Тебе ли не знать, что делают с жизнью, когда жить становится незачем?

Йорунн зябко передернула плечами – ей показалось, что откуда-то со спины потянуло осенним холодом…

Сакси проснулся перед самым рассветом. Открыл глаза, увидел сидящую рядом Йорунн и облегченно вздохнул. Он попробовал было что-то сказать, но закашлялся и сморщился от боли. Когда отпустило, улыбнулся одними губами – мол, все хорошо.

– Я тебе отвар приготовила, – засуетилась девушка. – И остудила, чтоб рану не потревожить. Пей, не бойся… здесь такие травы, которые боль унимают, – она помогла ему приподняться и сделать несколько глотков. Сакси поблагодарил едва заметным кивком головы и снова лег.

Йорунн долго смотрела на него, потом осторожно спросила:

– Ты знаешь, отчего с тобой это случилось?

Сакси прикрыл глаза, обдумывая ответ. Затем снова кивнул.

– Что же ты натворил, Сакси?

Молодой ведун облизал потрескавшиеся губы и беззвучно прошептал:

– Я… нарушил… третий… гейс.

Больше он ничего не сказал, отвернулся и уснул. Или притворился спящим, кто его разберет.

Третий гейс… Йорунн вспомнила, что так ничего и не узнала о нем. И вряд ли скоро узнает. Не раньше, чем рана заживет и Сакси сможет говорить.

Глава 21

В Рикхейме ждали прибытия кораблей. Асбьерн велел береговым стражам не спускать с моря глаз, да и сам частенько наведывался к ним на скалы, высматривал, не показались ли в устье Вийдфиорда знакомые паруса?

С тех пор, как на шестой день пути снекка причалила к берегу возле Рикхейма, время летело в хлопотах и заботах. Длинный дом, принадлежавший когда-то Дитвинду хёвдингу, обветшал и выглядел совсем нежилым; другие дома, оставшиеся без хозяев, нуждались в том, чтобы кто-нибудь укрепил стены и крыши, перебрал очаг или просто вытряхнул сор за порог. Тепло и уютно было лишь в женским доме, и спальные места там не пустовали даже после нашествия страшной хвори. Болезнь забирала не только мужчин, но все равно девчонок и женщин выжило втрое больше. То-то было радости, когда воины Асбьерна прибыли в Рикхейм – посланцы богов, хозяева, защитники и женихи! Придут остальные – и им будет из кого выбирать. Успеть бы только вышить свадебные платки…

Темноволосого ярла здесь ждали больше других, но, к огорчению многих красавиц, Асбьерн привез с собой молодую жену. Новой хозяйке, как полагается, вручили ключи от дверей и всех сундуков, хранившихся в женском доме, и отдали двух расторопных девушек в услужение. Долгождана вначале робела, не зная, как ее примут здесь, станут ли слушать, особенно те из жен, кто постарше. Но Асбьерн сказал ей:

– Не бойся. Как себя покажешь, так и примут. А разумное скажешь – послушают.