Берег мечты

Нина не смотрела на Грега, зная, что он сейчас собирается с мыслями. Так всегда было, когда очередной, проявляющий к ней интерес мужчина видел, что у нее ребенок афроамериканской внешности.

— Твоя дочь просто картинка.

Теперь он может догадаться, кто отец, вспомнив ту ночь и чернокожего кадета.

— Как ее зовут?

— Сонет.

Молчаливое удивление. Тоже как всегда. Считалось, что такое необычное имя обязательно связано с какими-то романтическими воспоминаниями. Это было не совсем так. В семье Романо было принято называть детей традиционными итальянскими именами, чего Нине хотелось избежать.

— В тот день, когда она родилась, — объяснила она, не ожидая расспросов, — я готовилась к экзамену по английской литературе.

— Это были сонеты. Хорошо, что не эпиграммы.

На уроках для беременных предлагалось повторять заготовленную мантру для родов, что должно было облегчить процесс. Но она думала только о том, что надо сдать экзамен, и во время родов вспоминала и твердила именно сонет.

Когда родила, не испытала ни священного трепета, ни необыкновенной любви, машинально продолжая повторять сонет, и тогда же решила назвать ребенка таким необычным именем.

— А мою зовут Дэзи, правда, тоже красиво? — спросил он с гордостью.

Дэзи как будто поняла, что говорят о ней, подняла голову и посмотрела на отца. Просияла улыбкой и помахала рукой.

— Пошли купаться, папочка.

— Всегда готов, мое солнышко. Приятно было поболтать, — обратился он к Нине, положил камеру в большой пляжный мешок и пошел к воде, стаскивая рубашку и обнажая загорелый мощный торс. Взял за ручку дочь, и они побежали в воду.

Она смотрела им вслед, и ей стало грустно и тревожно на душе. В чем причина ее тревоги? Он был для нее посторонним человеком, даже не бывшим парнем. Просто их сталкивала судьба, но они жили каждый своей жизнью, и лучше им держаться на расстоянии.

Но был еще маленький человечек, внимательно смотревший вслед Грегу и его дочери, — Сонет. В ее широко открытых глазах застыл невысказанный вопрос, и Нину вдруг пронзило острое чувство вины, из-за нее Сонет не знала своего отца. Нина понимала, что любовь отца значит много, — сколько счастья светится на лице ребенка, когда его подкидывают сильные отцовские руки. Нина не могла больше скрывать истину. Она никогда не заменит своей маленькой дочери отца. И, становясь старше, Сонет начнет задавать вопросы. Она увидит, что другие дети имеют отцов, а она — нет. Видимо, пришло время. Нина должна сказать ей правду.

Часть седьмая ТЕПЕРЬ

Каждый номер в гостинице был тщательно декорирован в духе своего времени. Номер Писателя — уютный, с отреставрированными картинами, умывальником и ванной на лапах. Расположенный на западной стороне здания, он освещался лучами заходящего солнца, из окон был виден берег, поросший ивами. Высокая старинная кровать покрыта лоскутным одеялом, на подушках такие же накидки. Номер для человека, занятого творческим трудом. В небольших размеров комнате стоял компактный письменный стол, стул с овальной спинкой когда-то принадлежал самому Джеймсу Фенимору Куперу.

В гостинице не применялись современные средства по уходу за мебелью, потому что они содержали продукты переработки нефти и другие токсичные растворители. Смесь готовили сами — с маслом жожоба, лимонным маслом и лимонным соком.

Глава 13

Грег и Нина начали спорить, как только Грег тронул с места свой фургончик.

— Мы едем в Нью-Платц, он ближе.

— Но скобяная лавка есть и в Райнбеке. Это совсем рядом.

— Там нет того, что нам надо. — Грег повернул в сторону шоссе 28. — Раз ты только что взяла на работу Уолтера, пусть он займется всякой мелочью.

— Но…

Он заметил, как она оделась сегодня, — красное летнее платье из легкой ткани, такое короткое, что не могло скрыть стройных загорелых ног, и с таким смелым вырезом, что невозможно было не заглядывать туда, что Грег незаметно и делал. Может быть, она оделась так для него? Или просто привыкла так одеваться. Впрочем, какая разница. За три недели совместной работы он не мог ни на что пожаловаться, дела шли хорошо, они отлично сработались, хотя постоянно спорили. Вернее, спорила она. По своему темпераменту она была просто противоположностью тех сухих, застегнутых на все пуговицы деловых леди, с которыми он раньше работал, но, несмотря на легкомысленное платье и вырез, сто очков могла дать им по жесткости и непримиримости суждений и отстаиванию своей правоты.

Сейчас Нина поставила целью открыть гостиницу в срок. Не замечая его взгляда, она внимательно изучала свой блокнот и список необходимых закупок.

— Кроме магазина надо заехать на рудник в Марблтаун — договориться о поставке камня и гравия. Боюсь, что нам не успеть сегодня.

— А кто сказал, что мы должны все успеть?

— Никто. Впрочем, это твое дело. Можешь тянуть с открытием сколько угодно. Мне все равно.

— Нет, не все равно.