Белый Шанхай

Феликс прислал мне записку: «Срочно приходи». Я подумал, что у него появился новый материал, и, побросав все дела, примчался к нему на пруд. Но то, что он рассказал, превзошло все мои ожидания:

— Сегодня наш старший надзиратель явился на службу пьяным и ляпнул, что Иржи Лабуду задушили по приказу Уайера. Верно, «чехословацкий консул» стал давать не те показания, которые надо, — вот его и отправили на тот свет.

Феликс сам едва мог поверить в услышанное.

— Получается, что Уайер нарочно выслал меня из Шанхая, чтобы я не задавал вопросов насчет моего арестованного.

Мы припомнили все известные нам детали и попытались восстановить цепочку событий. Сначала Уайер решил устроить скандал из истории с чехословацким консульством и велел мне написать статью о Нине и Иржи. Но потом он осознал, что ему выгоднее замять эту историю, и, согласно его новому плану, Иржи должен был исчезнуть — будто его и не было.

Я долго не мог понять, почему Уайер оставил Нину под домашним арестом: вряд ли он сжалился над ней! Скорее всего, он просто не хотел привлекать внимание к фальшивому чехословацкому консульству: Нину многие знали, и если бы она попала в тюрьму, да еще с младенцем, репортеры, охочие до жизненных драм, начали бы копаться в ее деле и чего-нибудь нашли.

Уайер даже согласился выпустить Нину, если она уедет из города, но она отказалась, и тогда капитан подстроил «несчастный случай», чтобы избавиться от Кати.

Дело Иржи Лабуды было похоронено; ребенка, который бросал тень на Даниэля Бернара, больше не было, и Уайер попросту забыл о существовании Нины. По его мнению, она не стоила того, чтобы тратить на нее время.

Мы с Феликсом так и не смогли разобраться, чем именно Иржи напугал Уайера. По всей видимости, его показания были связаны с оружием, которое он перевозил, и я решил спросить у Нины — может, она догадывается, кто поставлял Иржи пулеметы?

Услышав мой вопрос, Нина побелела:

— Нас это не касается! Христом-Богом прошу, не лезь в это дело! Ведь Уайер погубит тебя!

Возможно, с женской точки зрения Нина права: нам следует принимать жизнь такой, какая есть, и не бороться с власть имущими. Но я так не могу: я не согласен с тем, что мы не обладаем никакими правами и должны вечно утираться, когда нам плюют в лицо.

Уайер убил Катю, и если власти отказывают мне в правосудии, значит, я сам его добьюсь.

6

Прошло два дня, и Нина сказала, что нам надо поговорить насчет Иржи. Все-таки она, как и я, ничего не забыла и не простила.

— У меня есть знакомый контрабандист по имени Фернандо Хосе Бурбано. Одно время он торговал оружием, и у них с Лабудой могли быть общие дела.

Сказать, что я удивился — это ничего не сказать. Я ведь помню Дона Фернандо по прежним временам: пятнадцать лет назад нам доводилось сидеть за одним карточным столом, и мы весьма неплохо проводили время.

— Ничего не предпринимай, не посоветовавшись со мной, — попросила Нина, когда я рассказал ей об этом. А потом вдруг добавила: — Я и не думала, что Катя была тебе дорога.

Мы с Ниной, как и все не особо счастливые супруги, не замечаем очевидных вещей и вместо этого приписываем друг другу пороки, которых нет в помине.

Я завел новую папку и начал складывать туда досье на Дона.

Он родился в Мексике, но его мамаша вышла замуж за китайца, работавшего на строительстве железной дороги, и вместе с новым мужем и маленьким Фернандо переехала в Шанхай. Там оказалось, что у ее благоверного есть другая жена и целый выводок ребятишек, и самое большее, на что могла рассчитывать сеньора Бурбано — это звание наложницы.

Добрая католичка не могла этого стерпеть. Бросив любвеобильного супруга, она устроилась судомойкой в монастырскую трапезную, где ей пришлось работать за право спать в чулане под лестницей. Все ее надежды были связаны с сыном, и она каждый день молилась за него Пресвятой Деве.

Фернандо начал карьеру с мелких грабежей, но потом занялся контрабандой оружия и действительно разбогател. Дела у него идут прекрасно: китайские губернаторы без конца дерутся между собой, а контрабандисты всех мастей наживаются, делая поставки и вашим и нашим.

Завтра я навещу Дона Фернандо и попробую выяснить, что связывало его, Иржи и капитана Уайера.

Глава 14 Эротическое искусство

1

Над рекой, пахнущей тиной и машинным маслом, сияло ослепительное солнце, и стоявшие у дока торговые суда чуть не плавились от жары. Скрипели снасти, перекликались чайки, и где-то далеко стучали молотками клепальщики, чинившие обшивку корабля.

Клим приплыл к доку на сампане и велел лодочнику подвезти его к низко осевшему пароходу с золотой надписью на корме — «Святая Мария».

— Вон, видишь, штормтрап с борта свисает? — сказал Клим, показывая на веревочную лестницу с деревянными перекладинами. — Я попробую подняться на пароход, а ты жди меня в лодке.

Лодочник кивнул, но стоило Климу подтянуться на нижней перекладине, как над его головой щелкнул затвор.

— Ты кто? — негромко спросил одноглазый китаец, целясь в Клима из револьвера.

Ахнув, лодочник принялся отгребать назад, и Клим повис над водой.