Белый клык

A temporary pause, when taken off his guard, gave him the vital moment in which to think and determine his action.	Когда Белого Клыка застигали врасплох, ему было достаточно секунды, чтобы обдумать план действий.
But often a pause so gained lengthened out until it evolved into a complete cessation from the attack. And before more than one of the grown dogs White Fang's snarl enabled him to beat an honourable retreat.	Но часто пауза эта затягивалась, противник отказывался от драки, и рычание Белого Клыка сплошь и рядом давало ему возможность отступить с почетом даже при стычках со взрослыми собаками.
An outcast himself from the pack of the part-grown dogs, his sanguinary methods and remarkable efficiency made the pack pay for its persecution of him.	Изгнав Белого Клыка из стаи, объявив ему войну, молодые собаки тем самым поставили себя лицом к лицу с его злобой, ловкостью и силой.
Not permitted himself to run with the pack, the curious state of affairs obtained that no member of the pack could run outside the pack.	Дело обернулось так, что теперь враги Белого Клыка и сами ни на шаг не могли отойти от стаи.
White Fang would not permit it.	Он не допускал этого.
What of his bushwhacking and waylaying tactics, the young dogs were afraid to run by themselves.	Молодые собаки каждую минуту ждали его нападения и не решались бегать поодиночке.
With the exception of Lip-lip, they were compelled to hunch together for mutual protection against the terrible enemy they had made.	Всем им, за исключением Лип-Липа, приходилось держаться стаей, чтобы общими усилиями отбиваться от своего грозного противника.
A puppy alone by the river bank meant a puppy dead or a puppy that aroused the camp with its shrill pain and terror as it fled back from the wolf-cub that had waylaid it.	Отправляясь в одиночестве к реке, щенок или шел на верную смерть, или оглашал весь поселок пронзительным визгом, улепетывая от выскочившего из засады волчонка.
But White Fang's reprisals did not cease, even when the young dogs had learned thoroughly that they must stay together.	Но Белый Клык продолжал мстить собакам даже после того, как они запомнили раз и навсегда, что им надо держаться всем вместе.
He attacked them when he caught them alone, and they attacked him when they were bunched.	Он нападал на собак, заставая их поодиночке; они нападали на него всей сворой.
The sight of him was sufficient to start them rushing after him, at which times his swiftness usually carried him into safety.	Стоило собакам завидеть Белого Клыка, как они дружно кидались за ним в погоню, и в таких случаях его спасали только быстрые ноги.
But woe the dog that outran his fellows in such pursuit!	Но горе тому псу, который, увлекшись, обгонял своих товарищей!
White Fang had learned to turn suddenly upon the pursuer that was ahead of the pack and thoroughly to rip him up before the pack could arrive.	Белый Клык на всем ходу поворачивался к преследователю, несущемуся впереди стаи, и бросался на него.
This occurred with great frequency, for, once in full cry, the dogs were prone to forget themselves in the excitement of the chase, while White Fang never forgot himself.	Это случалось часто, потому что возбужденные погоней собаки забывали обо всем на свете, а Белый Клык всегда сохранял хладнокровие.
Stealing backward glances as he ran, he was always ready to whirl around and down the overzealous pursuer that outran his fellows.	То и дело оглядываясь назад, он готов был в любую "минуту сделать на всем бегу крутой поворот и кинуться на слишком рьяного преследователя, отделившегося от своих товарищей.