Белые зубы

Это был Моххамед Хуссейн-Исмаил, мясник. Как всегда, обильно потея, он пробирался к Миллату, не обращая внимания на длинную цепочку сидящих. Он приходился Миллату дальней родней, а за последние несколько месяцев стремительно внедрился в ядро КЕВИНа (это Хифан, Миллат, Тайрон, Шива, Абдул-Колин и другие) – благодаря денежной смазке и нескрываемому интересу к «активным» сторонам деятельности группы. Лично Миллат по-прежнему относился к нему с легким подозрением, его коробили широкая слюнявая физиономия, пышная челка, торчащая из-под токи, и запах жареной курятины изо рта.

– Припозднился я. Нужно было лавку закрыть. Но я постоял у входа, послушал. Выдающийся мужик этот брат Ибрагим, а?

– Ммм.

– Выдающийся брат, – повторил Мо, заговорщицки похлопав Миллата по колену, – просто слов нет.

Мо Хуссейн частично спонсировал вояж брата Ибрагима по Англии, так что в его интересах (так легче было перенести расставание с двумя тысячами фунтов стерлингов) было считать брата Ибрагима выдающимся мужиком. Мо недавно вступил в КЕВИН (на протяжении двадцати лет он был относительно приличным мусульманином), и его энтузиазм был о двух концах. Во-первых, ему польстило, решительно польстило, что его сочли настолько солидным дельцом-мусульманином, чтобы обратиться за денежными вливаниями. В обычном своем настроении он указал бы им на дверь, за которой можно поживиться куриной свежатинкой, но в тот момент Мо был немного не в своей тарелке: его жена-ирландка, длинноногая Шейла, сбежала к трактирщику; Мо дал слабину и после того, как Ардашир отвалил КЕВИНу пять штук, а конкурент Надир пожертвовал три, похерил свои принципы крутого парня и тоже внес долю.