Белые степи

Он был его ровесником, тоже воевал в империалистическую, и потому с первых дней мужчины подружились, долгие вечера проводили под навесом в задушевных беседах. Дамир был степенным, неторопливым. Его прямые и жесткие волосы были черными, как крыло вороны, и несмотря на возраст, вовсе не седели. Из-под черных широких бровей смотрели открытые карие глаза. Загоревшее до черноты лицо было испещрено морщинками, которые придавали ему черты мудрости и основательности. Движения его были лениво плавными, казалось, что вне работы на делянке он бережет энергию и силы, которые, как казалось, собраны в его мускулистых и жилистых руках, в больших мозолистых ладонях. Он был местным, любящим и хорошо знающим свой край.

– Хоть и говорят «на чужбине дороже богатств родная сторона», но жить-то вам пока здесь. Много даров дает этот суровый лес, только не ленись. С весны на божий свет пробиваются первые съедобные травы, для истощенного организма они спасение от слабости и болезней. Вот прямо на этой поляне у кустарников застелется изумрудно-зеленый бархатистый сочный щавель. Его можно есть сырым или варить вкусный полезный суп. Зажелтеет по всей поляне примула – баранчик или первоцвет, башкиры называют ее «козья борода». Ее сочные стебли съедобны и вкусны. Зацветет фиолетовым цветом медуница. В горах вырастет кислянка (кумызлык). За ней всей деревней ходят на Зильмердак, едят так, пекут пироги. Очень полезна черемша, что тоже растет на распадках Зильмердака, это дикий чеснок, его солят и маринуют. В голод лесных жителей спасала саранка – в июле выкапывали ее корни-клубни, желтые, жирные и очень питательные. А сколько целебных трав можно насушить! И в больницу не ходи.

Зухра, преодолевая первые страхи перед угрюмым лесом, через внутреннее сопротивление – чужое ей все здесь! – постепенно стала осваиваться в этих горах и урочищах. Сначала ходила в лес со знающими, местными и, только совсем освоившись, – одна. В начале лета собирала сочную землянику, на смену которой приходила мясистая лесная клубника, из этих ягод она мяла пахучие пластинки и сушила на зиму пастилу. Затем приходила очередь костяники. Поспевала буйно отцветшая весной растущая вдоль всей реки Зилим черемуха. Ее собирали ведрами, пекли пироги, сушили на зиму. Вдоль всей подошвы Зильмердака, особенно на опушках делянок, краснела лесная малина. Ближе к осени поспевали рябина и калина.

Со временем Зухра узнала все ягодные места. По склону горы по отношению к солнцу, по растущим на нем деревьям и травам научилась определять, какие ягоды или целебные травы здесь могут расти. Она большими охапками собирала и сушила душицу, зверобой. Теперь она знала, что лес не такой уж и страшный. Везде были тропы охотников, промысловиков, рыбаков, покосников и даже просто коровьи, обязательно прямиком ведущие в деревню.

Но все же однажды она заблудилась. Пошла осенью собирать калину. Полюбилась ей здесь осенняя свежесть. Летом да, тепло, привольно, но уж очень душно ей было в это время года: воздух перенасыщен лесными запахами, влагой, кислородом, и однообразная зелень теснила со всех сторон. Все цвело, пахло, поляны гудели пчелами, осами, шмелями, не смолкал стрекот кузнечиков. Отовсюду лезли какие-то жучки, паучки, а надоедливые оводы, слепни, комары лезли в глаза, теснили дыхание.

Пугали частые грозы и ливневые дожди. Если там, в степях, приближение дождя было видно издалека, то здесь он неожиданно выныривал из-за гор и заставал врасплох. Лишь позже Зухра научилась определять его приближение по вдруг замолчавшему лесу – куда-то девался хор птичьих голосов, пропадали мухи. И если дождь начинался медленно, мелкими каплями, лил лениво и нудно, значит, надолго. А уж если нагрянул неожиданно, лился крупными каплями, которые пузырились на быстро появляющихся лужицах, то этот дождь на час. После небо быстро очистится, пахнёт зеленой свежестью, и лес снова наполнится птичьим гомоном, жужжанием пчел.

А осенью в лес приходили тишина, покой, свежесть и приятная прохлада. Зухра, справившись с кухонными заботами, положив в ведро краюху хлеба и прикрыв его платком, отправилась на Зильмердак. Шла, любуясь яркими красками осени. Березы желтели, клен расцвел всеми оттенками красного, осина стала ярко-оранжевой, красноватой, дубы бурели. Большие поляны-покосы, чисто выбритые косами, уютно зеленели отавой, на них выделялась коричневато-охристая череда огороженных осиновыми жердями стогов.

Осеннее нежаркое солнце давно слизало иней с освещенных полян и пригорков. Лишь в тени он еще голубеет – мохнатый, искрящийся и прохладный. Тенистый свод приподошвенных кустарников встретил свежей сырой прохладой, пряным запахом гниющих опавших листьев. Начинался крутой и извилистый подъем. Галоши на сырой от инея дороге заскользили, от крутизны спирало дыхание. Дойдя до середины перевала, Зухра свернула направо, на небольшой распадок: здесь много кустарников калины. Пока дошла до открытого места, и чулки, и подол юбки пропитались влагой от не высохшей в тени росы.