Беллум

Наша уловка с отвлечением внимания удалась. Кроме нескольких патрулей мы никого не встретились. Оставалось лишь догадываться, с чем приходится сталкиваться Кате. Но вместе с тем я почему-то был за нее спокоен. По сведениям Маркова, Зыбунина взяла под свое крыло еще два крупных ковена и четыре мелких. Думаю, используя в том числе слухи о своем близком знакомстве с Уваровым.

Чем дальше мы продвигались, тем явственнее становилось, что здесь прошел не только вихрь из магов, но и пробежало существо покрупнее. Углы зданий с величавыми узорами были попросту стесаны, как если бы являлись кусками торта. Уваров въехал сюда прямиком на короле? Тогда куда его понесло?

Я ожидал, что он осядет в каком-нибудь дворце съездов. Где верные ему слуги будут аплодировать своему новому фюреру. Однако компас, показывающий, где сходятся сформированные линии будущего, упрямо вел меня дальше, к Соборной площади.

При выходе на нее мы наконец и столкнулись с основным сопротивлением. Уваров оказался не глуп, на что я вовсе не рассчитывал, и все-таки оставил для собственной защиты нечто вроде внутреннего кольца. Самых лучших воинов из всего МВДО, во главе с воеводой.

Я с сомнением оглядел защищающихся, считал магическую энергию в них, и заключил, что мы все же проиграем. Если бы пытались уничтожить армию противника, как было всегда в самых честных битвах. Но все эти люди, которые пришли вместе со мной, должны лишь отвлечь магов. Чтобы я пробрался туда.

Туда, где возле маковки церкви, подобно глиняному колоссу, возвышался над площадью король инший. Он стоял неподвижно, безропотно, а рядом крохотной точкой ходил взад-вперед маг вне категорий. От его груди исходил яркий синеватый свет, с каждой секундой становящийся сильнее. Что означало лишь одно – обряд начался.

Мне показалось, что время вокруг остановилось. Вот замер рядом Горленко, вскидывая мясистые пальцы, с которых уже срывались грозовые раскаты. Мелькнул в темноте Якут, вздымая камень из-под ног. В неистовой злобе слилось разноцветное пламя Шафидуллина и Куракина, пытаясь спалить подступающих магов. Зависли в воздухе Иглы Терлецкой, ожидая лишь позволения хозяйки, чтобы устремиться к цели.

Я коснулся кольца, освобождая моего бодрого Черныша. Тот упал на брусчатку на все четыре лапы, тут же пригнувшись для прыжка, но замер, почувствовав мое обращение. Теневик обернулся, глядя своими вертикальным зрачками и заискивающе вытянув длинный язык.

– Если все получится, и ты, и я перестанем существовать. В том виде, к которому привыкли. Но другого выхода я не вижу.

Холодный язык коснулся моей щеки, а сам Черныш негромко заурчал. Я улыбнулся. Наверное, это правильно. Сколько мы все-таки прошли вместе, с той самой первой неловкой встречи, когда я утащил из Иномирья его щип и чуть не умер, до сегодняшнего дня. Рука достала из кармана два черных кристалла. Один из которых я вложил в пасть теневика, а другой оставил у себя.

– Во имя сопряжения сил, бывших и существующих, я отрекаюсь от собственного имени! Отрекаюсь от собственной силы! От всего, что держало меня в этом мире…

Мой голос был тверд, как никогда. Заученные фразы шуршали посреди боя, будто галька при накатывающей волне. Рот, пока еще мой, выговаривал последние слова обета Сопряжения. Обета, у которого не существовало обратно силы.

– …чтобы стать новым существом. – закончил я.

Теневик все это время молчал. Он был созданием другого порядка. Ему не надо говорить вслух что-то, дабы изъяснить свои намерения. Черныш был солидарен со мной, и этого оказалось достаточно.

Меня сорвало с места, словно я превратился в пушечное ядро, которым только что выстрелили. Мимо пронесся свет и звезды, пока беспощадная темнота не обняла со всех сторон. И только тогда сознание проснулось, явственно и четко, будто пытаясь вернуть меня обратно.

Вот только вся проблема заключалась в том, что меня больше не существовало. Как не существовало и теневика.

Глава 24

Забавно, но в первый момент показалось даже, что ничего существенно не изменилось. Тело то же самое, разве что наполненное силой, но вместе с тем не разрушающей оболочку. Только прислушавшись, я уловил затаившегося внутри теневика.

Черныш не боялся, скорее он на время отступил, точно дожидаясь своего часа. Потому что процесс Сопряжения лишь начался, но до его конца было еще очень далеко. Однако первые изменения действительно произошли. Их я (или мы, пока непонятно, как теперь правильно говорить) почувствовал, стоило сделать первый шаг.

Ощущение реальности невероятно обострилось. Я мог при желании будто бы остановить схватку и вычленить любой звук, который мне понадобится. Вот по-медвежьи, оправдывая свой внешний вид, зарычал Федор Павлович Горленко, исторгая из себя потоки силы. На другом конце поля боя покрикивала, точно бы даже равнодушно, на своих ведьм Катя. Позади, но совсем рядом, рухнул раненый Рамик.