Редкой, но часто отмечаемой формой зрительной агнозии является прозопагнозия (Damasio, Damasio, and van Hoesen 1982; Tranel and Damasio 1985, 1988; см. также Dennett 1991, глава 11). Интересно, что прозопагнозия очень узко очерчена на феноменологическом уровне описания. Она заключается в неспособности распознавать лица, включая, в некоторых случаях, собственное лицо, отраженное в зеркале. Во всех остальных аспектах визуальный мир пациентов с прозопагнозией не ограничен. Однако с функциональной точки зрения определенный стимул на высокоспецифичном, контекстно-зависимом уровне не может быть интегрирован с внутренне существующей структурой знаний. Пациенты с такими поражениями без труда узнают своих друзей и родственников по голосу. Однако они не в состоянии понять идентичность людей (в некоторых случаях и свою собственную), активируя определенный, очень специфический компонент своей феноменальной модели реальности. Ограниченный дефект на "аппаратном уровне", предположительно, препятствует использованию определенных способностей к интеграции репрезентативного содержания (например, встраиванию определенной актуальной, визуально данной модели конкретного человека в уже существующую структуру памяти). Одним из следствий этого является то, что внутренняя модель мира не только функционально ограничена, но и феноменально лишена. Некий узко очерченный аспект сознательной реальности - а именно, персональная идентичность как визуально данная - навсегда исчезает из эмпирического мира субъекта.
Чисто случайно, когда мы использовали длинную последовательность фотографий, чтобы проверить, как она узнает разных людей, мы заметили, что, взглянув на фотографию незнакомой женщины, у которой один верхний зуб был немного темнее остальных, Эмили решила, что перед ней ее дочь.
"Почему вы думаете, что это ваша дочь?" помню, я спросил ее.
"Потому что я знаю, что у Джули темный верхний зуб", - сказала она. "Наверняка это она".
Конечно, это была не Джули, но ошибка показала, на какую стратегию теперь должна была опираться наша умная Эмили. Не имея возможности распознать личность по глобальным признакам и наборам локальных черт лица, Эмили ухватилась за любой простой признак, который мог напомнить ей о чем-то, потенциально связанном с человеком, которого можно было бы обоснованно попросить узнать. Темный зуб напомнил ей о дочери, и на этом основании она сделала обоснованное предположение, что это действительно ее дочь". (Damasio 1999, p. 164)
Конечно, реальная феноменология этого дефекта может быть описана более тонко, и в разных случаях возможны значительные вариации. Например, может наблюдаться потеря способности распознавать лица без потери способности вызывать образы запомнившихся лиц (Weiskrantz 1997, p. 224). Теперь мы можем потихоньку начать использовать наш первый набор инструментов. Точнее, существуют феноменальные конфигурации, в которых ограничение презентативности и ограничение глобальности не выполняются системой в отношении определенного вида репрезентативного контента (идентичности людей через их лица как присутствующие в текущем визуальном окружении), в то время как соответствующий "нисходящий компонент" данного контента все еще доступен для активации в автономном режиме (тем самым удовлетворяя ограничению 8, поскольку феноменальные симуляции все еще возможны). Несомненно, в будущем нейропсихология придет к более точному разделению переменных, даже в отношении таких узко очерченных феноменальных потерь, как при прозопагнозии. В конце концов, возможно, окажется, что это не единое нарушение восприятия, а несколько отдельных этапов обработки информации. Явное распознавание и категоризация лиц происходят автоматически и без усилий, но становится все более очевидным, что существуют различные стадии представления лица без сознательной обработки (Khurana 2000). Однако феномен прозопагнозии наглядно демонстрирует, как у таких воплощенных существ, как мы, отдельные аспекты сознательной модели мира могут исчезать крайне избирательно. Например, существуют слуховые агнозии, такие как амузия (избирательная неспособность распознавать и осознанно воспринимать тона и мелодии; нарушения ритма и темпа) и звуковая агнозия (неспособность распознавать и осознанно воспринимать значение невербальных звуков). Существует астерогнозия (неспособность сознательно распознавать объекты, прикасаясь к ним, обычно связанная с поражением зон Бродмана 5 и 7) и аутотопагнозия (неспособность идентифицировать и называть части тела, связанная с поражением зоны 7, возможно, также левой части зоны 40). Существуют и более высокие формы агнозии, включающие неспособность осознать существующую болезнь или дефицит (анозогнозия) и анозодиафорию (неспособность эмоционально реагировать на существующую болезнь или дефицит). Интересно, что такие дефициты высшего порядка также касаются сознательной саморепрезентации, и поэтому мы вернемся к таким случаям во второй серии нейрофеноменологических исследований в главе 7.