Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Однако можно проанализировать и структуру самого феноменального содержания, чем я и займусь. В нашем сегодняшнем контексте важными вопросами являются: Какие феноменальные "качества", то есть какие типы презентативного содержания, теряются? Возникают ли новые формы простого содержания? Изменилось ли содержание феноменального "я"? Как глобальное качество сознания "как такового" (т. е. с точки зрения аттенциональной или когнитивной доступности) распределяется по спектру репрезентативных содержаний? Появляются ли новые содержания и какие элементы непатологической модели реальности больше не могут быть интегрированы в субъективный опыт? Другими интересными характеристиками могут быть градиент прозрачности, доступность автобиографической памяти, типоспецифическая дисперсия, сдвиги в восприятии времени и степень феноменальной центрированности. Здесь я не буду систематически рассматривать ни один из этих проектов. Все, что я могу предложить, - это беглый и неполный набор примеров. Я надеюсь, что даже эти краткие примеры могут послужить иллюстративным доказательством моей исходной гипотезы. Она гласит, что содержание субъективного опыта - это содержание интегрированного, глобального процесса моделирования реальности, происходящего в виртуальном окне присутствия, создаваемом человеческим мозгом. Эта гипотеза не так тривиальна, как кажется. Она способна объединить нестандартные случаи нашего целевого феномена в объяснительном ключе. Общим для всех примеров, которые будут представлены, является тот простой факт, что ни народная психология, ни классические философские теории сознания не могут предложить их адекватного объяснения.

 

4.2.1 Агнозия

Представьте себе, каково это - не узнать в зеркале свое собственное лицо? Окружное кровоизлияние в определенную область мозга может навсегда и выборочно изменить вашу модель реальности таким образом, введя вас в столь специфическое, агностическое состояние.

"Это должна быть я, потому что я здесь!" Так осторожно сказала Эмили, разглядывая лицо в зеркале перед собой. Это должна быть она; она сама, по собственной воле, оказалась перед зеркалом, так что это должна быть она; кто же еще может быть? И все же она не могла узнать свое лицо в зазеркалье; это было женское лицо, все верно, но чье? Она не думала, что это ее лицо, и не могла подтвердить, что оно ее, поскольку не могла вернуть свое лицо в сознание. Лицо, на которое она смотрела, не вызывало в ее сознании ничего определенного. Она могла поверить в то, что оно принадлежит ей, из-за обстоятельств: Я привел ее в эту комнату и попросил подойти к зеркалу и посмотреть, кто там. Ситуация однозначно говорила ей, что это не может быть кто-то другой, и она приняла мое утверждение, что это, конечно же, она.

Однако, когда я нажал кнопку "play" на магнитофоне и дал ей послушать аудиозапись собственного голоса, она сразу же узнала его как свой. Она без труда узнала свой уникальный голос, даже если больше не могла узнать свое уникальное лицо. Такое же несоответствие было и с лицами и голосами других людей. Она не могла узнать лицо мужа, детей, родственников, друзей и знакомых. Однако она легко узнавала их характерные голоса. (Damasio 1999, p. 162)

Пациенты, страдающие агнозией, часто не могут распознать стимулы, ранее известные им как таковые. Хотя перцептивные функции не нарушены и нет никаких нарушений высших когнитивных способностей - включая обработку речи3-пациент не в состоянии осознанно понять значение определенного осознанного восприятия (см., например, Teuber 1965; Damasio 1987). Частыми причинами такого дефицита являются специфические поражения определенных областей мозга, вызванные инсультами. В случае зрительной агнозии это может быть двустороннее поражение затылочных височных областей, относящихся к нижним зонам зрительных ассоциаций, в том числе зон Бродмана 18 и 19. Существует множество различных видов зрительной агнозии (Farah 1990), например, объектная агнозия (неспособность называть, распознавать и использовать объекты), агнозия рисования (дефицит, заключающийся в отсутствии способности распознавать нарисованные объекты), цветовая агнозия (ассоциация цветов с объектами), ахроматопсия (неспособность различать различные оттенки; см. ниже) и визуопространственная агнозия (неспособность к стереовидению и формированию топографических понятий). В соответствии со специфической потерей сознательно переживаемого содержания обнаруживается специфическая локализация поражений, включая, например, области 20, 21 слева или справа, мозолистое тело, двустороннее повреждение области 37, а также области, отвечающие за обработку речи.