Беглец поневоле

Диаскен посмотрел на драгоценности в руке и снова на Лиса.

– Я знаю тебя много лет, Лис, ты мой друг, но всегда оставался загадкой для меня. Ты неожиданно исчезал, и никто тебя не видел много месяцев, а потом ты так же неожиданно появлялся. Если ты помнишь, я как-то раз попытался расспросить тебя, но ты отшутился, и я решил не вести с тобой таких разговоров. В конце концов, у каждого человека есть укромный уголок в душе, и коли этот человек – настоящий друг, то нет смысла лезть в его душу туда, куда он тебя не хочет почему-то пускать. Но сейчас я стал уже сомневаться, а человек ли ты? Ты сейчас даёшь мне такое богатство, которое есть у немногих людей в нашем городе. Ты общаешься с незнакомцами, владеющими чудесным оружием и говорящими на божественном языке, убиваешь демонов в человеческом обличии, ты знаешь то, чего не знает никто в нашем мире. И я хочу спросить тебя – ты человек или ты существо из другого мира? Может быть, ты из свиты Творца, или сам Творец, странствующий среди людей? Говорят, что когда-то так и было…

Лис посмотрел на грека с улыбкой и положил руку ему на плечо:

– Уверяю тебя, я самый обычный человек. Но в одном ты прав я действительно не из этого мира, хотя все мы родственники. Даже с ними. – Лис кивнул на спящих Творцов. – А уж с вами мы практически братья: ваших предков много веков тому назад привели сюда из моего мира – впрочем, вы и сами это знаете. Я мог бы долго и много рассказывать вам, друзья мои, но сейчас нет времени. Пока запомните одно: нет никаких богов, есть люди и только люди. Они, – Лис снова кивнул на лежавших на полу Эльота и Нимрата, – тоже люди. Одни люди знают больше, чем другие и владеют более сложным оружием и вещами. Это примерно так же, как в вашем мире есть богатые люди и люди бедные, вы, например, строите каменные дома, а индейцы живут в вигвамах из шкур. Так и люди разным миров – кто богаче, кто беднее знаниями, но они остаются людьми. Вам непросто мне поверить, но говорю ещё раз: это так. А сейчас для нас самое главное, что есть враги, охотящиеся за мной и за этими людьми. Вот враги эти совсем не люди, хотя пребывают в человеческом обличии и являются порождением людей.

Лис, насколько было возможно, доступно рассказал грекам про шаровиков и Творцов, про Дворец за непроходимыми Безвоздушными горами и про возможности перехода между гранями этого мира и другими мирами.

– Я хочу, чтобы вы поняли: враги, преследующие нас, в общем-то, непосредственно не грозят вам. Во всяком случае – пока, а может быть и вообще вам не грозят. Шаровики, похоже, хотят попасть в мой мир, на Землю. Для этого им нужен я, а Творцов они ненавидят и преследуют скорее из принципа, хотя Творцам от этого, конечно же, не легче.

– А зачем шаровикам твой мир, мир из которого когда-то ушли наши предки? – спросил Диаскен.

Лис пожал плечами:

– Я пока точно не знаю сам. Может быть, у шаровиков там есть друзья и союзники, с которыми они хотят соединиться. Если такое случится, людям моего мира придёт конец, хотя, надо признать, люди сами не очень-то берегут Землю. Одним словом, друзья мои, я вот почему начал этот разговор. Я дал тебе достаточно денег, Диаскен. Ты и Скаридис можете спокойно вернуться в Омакс и продолжать жить, как жили. Думаю, единственная опасность – быть схваченными шаровиками по дороге в город. Тогда они могут начать пытать вас, стремясь получить сведения про меня и Творцов, и это кончится весьма печально. Однако если вы доберётесь до Омакса, я уверен: специально вас в городе шаровики не будут искать. Вероятно, они уже покинули Омакс, город им сам по себе не нужен. А, оставшись со мной, вы, скорее всего, пропадёте ни за грош. Поэтому я предлагаю тебе и Скаридису вернуться, а мы продолжим наши игры. Нас остаётся четверо, вот оружие бы нам помощнее…

Диаскен машинально кивнул и уточнил, чуть понизив голос:

– Из четверых-то – одна баба.

Лис ухмыльнулся:

– А вот из них троих эта баба, может быть, самый большой мужик. Но вам просто незачем рисковать жизнями и дальше. Я предлагаю вам вернуться в Омакс, даже не предлагаю – настаиваю!

Диаскен задумался, как бы взвешивая на ладони пригоршню великолепных драгоценных камней. На несколько минут воцарилось молчание.

Лис выглянул наружу, но там пока было тихо, очевидно не происходило ничего, что встревожило бы дежурившую Монру.

Наконец Диаскен вздохнул и, ещё раз покачав камни на ладони, сказал: