Башня Рассвета (ЛП)

Она прочесывала горы и долины, ища какие-нибудь признаки движения, мерцание этих гладких черных тел. Но ничего не видела.

— Мы сделаем круг по территории, — сказал Сартак. — Получим представление о местности. Возможно, выясним кое-что относительно их привычек питания.

О боже.

— Держи Кадару высоко. Лети небрежно. Если мы будем выглядеть так, будто что-то ищем, они могут вступить в бой.

Сартак резко свистнул Кадаре, которая сразу взмыла выше, быстрее своего обычного взлета. Как будто была рада подняться и быть немного дальше от окутанной территории внизу.

— Оставайся незаметным, друг, — сказал Несрин Фалкану, ее руки тряслись, когда она погладила свой нагрудный карман. — Если они будут наблюдать за нами снизу, нам лучше держать тебя в секрете, пока они меньше всего этого ожидают.

Маленькие лапки Фалкана постучали в знак понимания, и он снова залез в карман.

Некоторое время они летели над пустыми холмами, Кадара иногда ныряла, как будто в погоне за орлом или соколом. Возможно, в охоте за обедом.

— То скопление вершин, — сказал Сартак через некоторое время, указывая на самую высокую точку Пустоши. Как рога, скоблящие небо, две сестры-пики торчали так близко друг к другу, что, вполне возможно, что они когда-то были одной горой. Между их когтистыми вершинами, заполненными сланцем, был перевал в лабиринте из камня. — Кадара уставилась на них..

— Облети их, но сохраняй дистанцию.

Прежде чем Сартак отдал приказ, Кадара повиновалась.

— Что-то движется в перевале, — вздохнула Несрин, приглядываясь.

Кадара полетела ближе, рядом с вершинами, которые были острыми.

— Кадара, — предупредил Сартак.

Но ракин замахала ее крыльями, безумная. Стремительная.

Прямо тогда, когда предмет в перевале стал виден яснее.

Бегающий по сланцу, подпрыгивающий и взмахивающий мохнатыми крыльями…

Детеныш.

Сартак выругался.

— Быстрее, Кадара. Быстрее, — ракин не нуждалась в поощрении.

Вылупившийся птенец, на этих слишком маленьких крыльях как бы не пытался, не мог оторваться от земли. Они были повреждены соснами, которые разрастались справа от края прохода и были направлены в центр лабиринта скал.

Несрин отстегнула лук и положила стрелу на тетиву, Сартак сделал то же самое позади нее.

— Не издавай звуков, Кадара, — предупредил Сартак, как только ракин открыл клюв. — Ты выдашь нас им.

Но детеныш визжал, его ужас ощущался даже издалека.

Кадара поймала ветер и полетела.

— Давай, — вздохнула Несрин, стрела направлен на лес, на какие-то кошмары, от которых бежал детеныш, несомненно, они преследовали его.

Малыш ракин приблизился к самой широкой части перевала, наталкиваясь на каменную стену перед собой. Как будто он знал, что его ждало дальше.

Пойманный в ловушку.

— Соберись, пройди через проход и вылети обратно, — приказал Сартак ракину, который бросился вправо, так круто, что живот Несрин напрягся, пытаясь удержаться в седле.

Кадара выровнялась, приближаясь шаг за шагом к вылупившемуся птенцу, который теперь скручивался, крича в небо, увидев, как ракин мчится к нему.

— Устойчивей, — приказал Сартак. — Устойчивей, Кадара.

Несрин держала свою стрелу в направлении лабиринта скал впереди, Сартак обернулся, чтобы прикрывать от леса позади. Кадара становилась все ближе и ближе к покрытому сланцем проходу, к сероватому пушистому детенышу, который так неподвижно держался, ожидая спасительных когтей, которые раскрыла Кадара.

Тридцать футов. Двадцать.

Рука Несрин напряглась, чтобы удерживать стрелу натянутой.

Ветер сбил Кадару, ударив ее в бок, мир накренился, мерцал свет.

Как только Кадара выровнялась, когда ее когти широко раскрылись, чтобы схватить птенца, Несрин поняла, чем это было за мерцание. Что показалось в углу наверху.

— Осторожно!

Крик разорвал ее горло, но было слишком поздно.

Когти Кадары обернулись вокруг детеныша, сорвав его прямо с земли, когда она пронеслась через проход между вершин.

Прямо в гигантскую паутину, сотканную между ними.

Глава 42

Детёныш был ловушкой.

Это была последняя мысль в голове Несрин, когда Кадара врезалась в паутину, сплетённую между двумя вершинами. Не для того, чтобы ловить ветер, а ракинов.

Она почувствовала, что Сартак наклонился к ней ближе, привязал её к седлу и крепко сжал, когда Кадара закричала.

Мерцание, паутина и скала; сланцевый пол, серое небо и золотистые перья. Песня ветра, пронзительный крик детёныша и рёв Сартака.

Затем они ударились о камень. Удар отозвался в её зубах, костях. Они перевернулись, тело Кадары изогнулось, а Сартак закрыл детёныша в когтях Кадары собой, чтобы спасти от удара.

Тогда — бум. И отскок. Отскок, который расстегнул кожаные ремни на седле. Всё еще привязанные к нему, и к друг другу тоже, они были на теле Кадары. Клюв расцарапал Несрин руку.

Сартак перевернул их, его тело было сплошной стеной вокруг её, когда Несрин медленно осознавала, где был пол, а где — небо.

Он взревел, когда ударился спиной о сланец, но потянул её на себя, полностью принимая удар.

На мгновение только камни сланца и стук рушившегося камня проходов оставались единственными ощущениями. На мгновение Несрин даже не чувствовала собственного тела…