Башня рассвета

Отряд берладских руккинов вернулся в свое гнездо. Еран тоже не собирался здесь задерживаться.

– Ко мне вдруг прилетела Борта. Сказала, что собирается в опасное до глупости путешествие и что я могу либо позволить ей умереть в одиночку, либо лететь с ней.

Сартак хрипло рассмеялся.

– Тебе же запретили туда соваться, – сказал он Борте, поглядывая в сторону Хулуны.

Мать-по-очагу стерегла Фалкана и, казалось, решала, радоваться ей благополучному завершению опасного путешествия или гневаться на внучку.

Борта хмыкнула:

– Поскольку в настоящее время я помолвлена с капитаном Берладского гнезда, – (от слов «в настоящее время» Еран заметно сник), – я отчасти подчиняюсь еще и тамошней матери-по-очагу. Она не имеет ничего против того, чтобы я виделась со своим суженым. Вот я и пригласила его на свидание… с пользой для дела.

– Мы с нею переговорили, – рассерженно бросила Хулуна.

Поднявшись, она приказала нескольким руккинам отнести Фалкана подальше от птиц. Воины повиновались и, кряхтя, подняли его. В облике паука Фалкан был намного тяжелее.

Борта пожала плечами, приготовившись пойти вслед за Хулуной:

– Его мать-по-очагу согласилась, что свидания с пользой для дела лучше пустой болтовни.

Уходя, Борта тайком улыбнулась Ерану. Несарина видела это собственными глазами. Еран проводил Борту взглядом, потом криво усмехнулся.

– Борта обещала назвать дату свадьбы. Потому моя мать-по-очагу и согласилась. Жаль, я не успел ей сказать, что эта дата меня совсем не устраивает, – сказал он, подмигнув Сартаку.

Еран догнал Борту, и та обрушила на него поток резкостей. А исчерпав их, позволила ему идти рядом.

Повернувшись к Сартаку, Несарина увидела, что принца шатает. Она бросилась к нему, подхватила за талию и поморщилась от резкой боли во всем теле. Кто-то крикнул, подзывая целителя. Но принц устоял на ногах.

Несарине очень не хотелось убирать руки с его талии. Сартак смотрел на нее и снова улыбался той нежной улыбкой:

– Ты спасла меня.

– Мне не хотелось, чтобы истории о Крылатом Принце вдруг кончились столь нелепым образом. А сейчас тебе лучше сесть, – сказала она, косясь на его раненую ногу.

Несарину отвлекла вспышка света и крики… Черный паук исчез. Вместо него на полу лежал израненный, окровавленный человек. Когда она снова повернулась к Сартаку, принц внимательно смотрел на нее.

У нее сдавило горло. Губы сомкнулись и задрожали. Несарина только сейчас осознала: они здесь, в Альтунском зале. Живые – раны не в счет. Никогда еще она не испытывала такого ужаса и отчаяния, как в те минуты, когда паучихи разлучили ее с Сартаком.

– Не плачь, – прошептал принц, слизывая ее слезы. – Что люди скажут про Стрелу Нейты? Разревелась, когда надо радоваться.

И она засмеялась. Пусть и сквозь слезы, но засмеялась. А потом крепко обняла Сартака и положила голову ему на грудь. Он молча гладил ее по волосам.

Через пару дней, на рассвете, собрался Совет кланов. В Альтунский зал со всех гнезд прилетели матери-по-очагу и их капитаны. Давно уже здесь не видели столь многолюдного и внушительного собрания.

Весь предыдущий день Несарина проспала, но не в своей комнатке, а в одной постели с принцем. Они и сейчас стояли вместе перед собравшимися.

Они смыли с себя всю кровь паучих. Целители подлатали их раны. И хотя Сартак всего лишь поцеловал ее, Несарина не возражала, когда он взял ее за руку и, прихрамывая, повел в свою спальню.

Их разбудили. Им заново перевязали раны. Выйдя в зал, Несарина и Сартак обнаружили, что там полным-полно руккинов. Возле дальней стены сидел Фалкан. Рука у него была на перевязи, но глаза смотрели ясно. Несарина лишь улыбнулась оборотню. Сейчас было не время для разговоров. О своей догадке она расскажет потом.

Хулуна приветствовала гостей, называя каждого по имени. Это заняло какое-то время. Когда приветствия окончились, в зале установилась тишина. Несарина стояла плечом к плечу с Сартаком. Его волосы были непривычно короткими. В спальне, поймав ее хмурый взгляд, он усмехнулся и сказал: «Раз голова цела – волосы отрастут».

Взгляды собравшихся были устремлены на них. Кто смотрел тепло и дружески, кто с беспокойством. Попадались и холодные, жесткие взгляды.

– Харанкаи снова зашевелились, – начал Сартак.

Вокруг зашептались.

– И хотя мужество и решительные действия Берладского клана задали паучихам жару в самом прямом смысле, это лишь временная передышка. Скорее всего, паучихи вернутся. Они слышали призыв темных сил, разнесшийся по миру, и намерены откликнуться.

Несарина вышла вперед. Вскинула голову. Слова, которые она готовилась произнести, пугали ее, но голос ни разу не дрогнул.

– Мы много чего услышали и узнали, пока находились в Дагульском переходе. – Голос Несарины зазвенел. – Эти сведения изменят ход войны на севере. Изменят наш мир.

Теперь все смотрели на нее. Хулуна кивала. Борта, сидевшая рядом, ободряюще улыбалась. Еран неподалеку от нее внимательно слушал, успевая поглядывать на свою суженую.

Сартак крепко сжал пальцы Несарины. В этом пожатии была просьба рассказать этим людям все. И обещание.