Башни немецкого замка

– Товарищ майор, это наши! – Зорин захлебывался от волнения. – Те, что с периметра. Ефрейтор Капитонов, с ним двое ребят. Видать, спрятались, когда немцы из леса полезли, ждали удобного момента, чтобы в спину им ударить.

Подмога оказалась очень кстати. Перелом в ходе боя наступил внезапно, немцы пришли в замешательство. Их было человек восемь или девять, они палили во все стороны. Автоматчик снова возник в проеме, окатил их свинцом. Паника усилилась.

Вадим стрелял, не давал диверсантам броситься вперед. Рядом с ним пыхтел Зорин, изводил последние патроны.

Немцы впали в панику. Этим воспользовались красноармейцы, заблокированные в спальне. Распахнулись ошметки двери, в холл вылетела граната. За ней с диким ревом полезли люди, едва одетые, но с оружием, взвинченные, решительно настроенные. Лейтенант Маркин опять кричал.

Стрелять с такого расстояния не имело смысла. Противники схватились врукопашную, бились как и чем попало.

Разлетелась вторая дверь. В холл стали выбегать оперативники, заскучавшие в замкнутом пространстве. Майор Поляков принялся палить из ТТ, кинулся в драку с кулаками.

Свалка шла отчаянная. Хорошо подготовленные, натасканные диверсанты тоже были не лыком шиты. Зверь, загнанный в ловушку, опасен втройне! Бились смертным боем, ножами, прикладами, расколачивали в кровь лица.

– Пойдем, боец. – Вадим тряхнул за плечо Зорина. – Тяжко им без нас.

– Точно, товарищ майор! – Красноармеец приподнялся. – Чего мы тут лежим-то?

Они бежали, спотыкались о тела в красноармейских гимнастерках, комбинезонах защитного цвета. Адреналин хлестал ведрами. Откуда это в крови у русского человека?

Вадим влетел в кучу, оттолкнул ногой эсэсовца, стоявшего на коленях. Тот держался за окровавленную голову и раскачивался, как маятник. Глаза майора привыкли к темноте, теперь ему все было видно. Да и лунный свет, проникающий в помещение сквозь разбитое стекло, был неплохим подспорьем. Мелькали искаженные лица, окровавленные кулаки, саперные лопатки, незаменимое средство для улаживания самых серьезных споров.

Диверсант в ободранном комбинезоне выдернул нож из дрожащего тела. Он сидел на корточках, хищно скалился, растопырил пальцы в форсистых кожаных перчатках и бросился на майора без предупреждения. Но тот уже ждал атаки и повалился на колени. Нож просвистел выше плеча, чуть не задел челюсть.

Вадим провел толчок бедром с обхватом поясницы. Фашист с воем перевалился через голову, треснулся пятками о мраморный пол. Злобин ударил его локтем в лицо. Диверсант захлебнулся рвотой. Но его цепкие пальцы схватили ворот кителя майора, стали его выкручивать. Удавка сдавила горло, у Вадима потемнело в глазах. Он бил прикладом по скрюченным пальцам, ломал фаланги. Противник пыхтел, давился собственными выделениями, терял силы, тужился. Очередной удар переломил ему лучевую кость. Диверсант взревел.

Вадим скатился с него, перехватил автомат за ствол и стал бить прикладом по лицу так, словно гвоздь заколачивал. Трещали кости, противник вздрагивал. Наконец обломок кости перекрыл его горло, и он задохнулся.

Немцы выдыхались. Кто-то из них бросился к западной двери, но автоматчик, находившийся там, не дремал, повалил его одной очередью. Эта дорога была эсэсовцам заказана. Мертвые тела загромоздили холл. Диверсанты пятились, озверевшие красноармейцы продолжали наскакивать на них.

Противник отступал в угол, где находился выход на южную лестницу. Крыло пустовало, завершалось тупиком, но немцы этого не знали. Четыре человека откатились к двери, вбежали внутрь. Один из них тащил панцерфауст.

Пресечь отход этих эсэсовцев красноармейцы не смогли. Им мешали два дюжих смертника. Они бились саперными лопатками, пока Кустовой не расстрелял их из ТТ.

Возбужденные красноармейцы бросились к проему. Но с лестницы простучала автоматная очередь, и бойцы хлынули в разные стороны.

– Не подходить! – прокричал Злобин. – Все сюда!

– Рассредоточиться вдоль стены! – просипел лейтенант Маркин. – Приготовить гранаты!

Оценить свои потери на глазок майору было трудно. Но живых оставалось больше, чем мертвых. Все собрались в юго-западном углу холла, одни одетые по форме, другие кое-как. Бойцы вооружались, отбирали у мертвых автоматы, вешали черед плечо патронташи с магазинами.

Все члены опергруппы были живы. Слава богу! Майор Поляков скрипел зубами, вытирал платком кровь с разбитой кисти.

– Товарищ майор, откуда взялись эти черти? Мы их не заказывали! – К Вадиму бросился оглушенный Куделин.

У парня на лоб стекала кровь, зрачки блуждали. Стычка затянулась. На улице уже светало.

– А ты сам догадайся, Пашка, – огрызнулся Вадим. – Совсем соображалку отшибло?

– Да нет у меня никакой соображалки, товарищ майор. – Парня откровенно качало, и Злобину пришлось схватить его за плечи. – Дурь какая-то в голове.

– Маркин, командуйте! – прохрипел Вадим. – Их четверо. Они заперты на втором этаже, покинуть его не могут. Не забывайте про лестницу, ведущую в башню из коридора. У них панцерфауст, будьте осторожны.