Барсук

— Мы издадим «Барсука», — сказала она. Произнося это, она почувствовала, как давление между висками отпускает, становится легче дышать. Как будто озарение снизошло на нее.

Тобиас, не моргая, смотрел на нее, как на потерявшую рассудок.

— Ты с ума сошла? Это просто невозможно.

— Слишком поздно думать об этике, — она сама едва верила, что только что это произнесла. Все казалось нереальным. — Нам необязательно говорить, что рукопись принадлежит Яну Апельгрену. Мы можем придумать псевдоним.

— Кто в это поверит? — воскликнул Тобиас. — Ты сама говорила, что у него уникальный стиль. Его имя есть чуть ли не на каждой странице рукописи.

Он провел рукой по взъерошенным волосам и удрученно покачал головой.

— Должен быть какой-то способ, — сказала Анника.

— Только если Апельгрен мертв.

— Что, прости?

— Есть один факт об Апельгрене, который мало кому известен. — Тобиас потер переносицу большим и указательным пальцами. — У него есть завещание.

Сердце Анники забилось чаще. «Завещание?»

— Ты читал его?

— Нет. Фредрик мне рассказал.

— Значит, Апельгрен рассказал Фредрику о завещании? — Анника наморщила лоб. — А мне нет?

— У него наверняка были свои причины. Фредрик все-таки директор. Завещание дает издательству все права на рукописи Апельгрена в случае его смерти. То есть если у него еще и нет детей. Ян так отблагодарил нас за то, что мы самого начала в него верили.

— И ты говоришь это только сейчас?

Тобиас поднял руки, оправдываясь:

— Фредрик запретил мне что-либо говорить. Я даже не знал об этом до того, как к нам попала рукопись.

Анника встала.

— Я должна прочитать завещание. У кого оно?

В животе покалывало от воодушевления. Она не узнавала себя. Что с ней происходит?

— Думаю, у адвоката Яна — Эммы Сивертс. Ты с ней встречалась? Очень приятная, кстати. Для адвоката.

Анника оперлась на стол Тобиаса и пригвоздила его взглядом:

— Ты же понимаешь, что это наш последний шанс? Если мы хотим сохранить работу, ты и я, мы должны издать «Я Барсук».

Тобиас долго смотрел на нее, его глаза покраснели. Анника не отводила взгляд. В конце концов Тобиас кивнул в ответ.

— Я позвоню Фредрику и все объясню. Какой у тебя план?

Анника расправила плечи. Ей казалось, будто она прибавила в росте сантиметров десять.

— Назначу встречу с адвокатом. Прямо сейчас.

17

Учеба была мучением. Большой город — безжалостным существом из бетона и асфальта. Я выпивал чаще, чем хотелось бы признавать, но все мои друзья делали то же самое. Вокруг меня бывали женщины, но все попытки полюбить заканчивались маленькими или большими предательствами.

Понедельник, 22 ноября

Офис адвоката Эммы Сивертс располагался в старинном доме из грязновато-желтого кирпича в районе Васастан, на одной из улочек, ответвляющихся от площади Васаплатсен. Лестница была оформлена в приглушенных натуральных тонах с красными акцентами и лепниной на потолке. Зайдя внутрь, Анника стала удивленно осматриваться. Казалось, она перенеслась на столетие назад. Даже плафоны на потолке светили тлеющим оранжевым, как будто получали более слабое напряжение.

Темноволосая женщина с очками в толстой оправе встретила Аннику в дверях, когда та поднялась по лестнице.

— Анника Гранлунд? — спросила она, протягивая руку.

— Да. А вы Эмма Сивертс?

— Собственной персоной, — ответила Эмма c булькающим смехом. — Заходите, я поставлю чайник.

Эмма Сивертс выглядела не так, как представляла себе Анника. Позже Анника думала, что ведь никогда не встречалась с адвокатом, так что она не совсем понимала, чего ожидать. Эмма держала волосы убранными на макушке в узел, который покачивался при движении. Анника ожидала увидеть более официальный стиль — может быть, блузку с бантом и юбку-карандаш. Эмма же носила черные джинсы и вязаный свитер с огромным воротом, доходившим ей до подбородка и спускавшимся на плечи.

Офис тоже не соответствовал представлениям Анники. Ее образ адвокатского офиса основывался на американских сериалах. В вымышленном мире все сделано из отполированного стекла, а окна контор выходят на Манхэттен. Начнем с того, что офис Эммы Сивертс был маленьким. Здесь отсутствовала стойка администратора и какой-либо вид. Анника как будто зашла к кому-то в гостиную.

Под ногами скрипел паркет. Повсюду, и на скрывавших стены полках, и на полу, лежали стопки книг и документов в коричневых папках. Через открытую филенчатую дверь Анника заприметила письменный стол со старым ноутбуком.

Пока Анника осматривалась, Эмма ходила взад-вперед по простенькой кухоньке за дверью и звенела посудой. Она налила горячую воду в две кружки. Разные кружки, отметила Анника, когда Эмма вернулась. Одна — из фарфора кремового цвета, невысокая и широкая, окантованная нарисованными цветами. Вторая — из синей блестящей керамики, без ручки.