Читаем Бандит-6. Король полностью

Умирать больно, я это уже знаю. Но и жить ничуть не лучше. Как там говорится? «Жизнь — боль!»? Глупо, банально, но у меня почему-то именно так. Не любит меня Создатель. Или наоборот — любит? Как там сказано в Писании, или где-то еще, но сказано: «Если Господь любит, он насылает на человека испытания». Меня всегда удивляло — с какой стати если любишь, ты должен гадить своему объекту любви? Ну глупо же, право слово! Любишь соседку — нагадил ей на коврик у двери? Так, что ли? Почему не любить нормально — с раздачей плюшек, и всякими такими предварительными ласками? И никакое это не кощунство! Это возмущение человека, которого залюбили до смерти!

У покойника нет времени. Он вечен, насколько вечна вселенная. Я вообще-то о душе, об этом сгустке информации, которая сидит в человеческом теле. Вот я сейчас вишу над своим беломраморным телом, ожидая, когда же оно наконец грохнется на землю, и размышляю о бренности бытия, и о всяких всячинах, никакого отношения не имеющих к данному моменту моей жизни. Я жив — и не жив. Душа — вот она, никуда не убежала, привязана к телу нитью, утончающейся с каждой секундой. Но эту нить никто не оборвал, никто не отправил меня на перерождение, возрождая в теле несчастного помоечного кота. Ибо там мне и место, раз не сумел справиться с данными мне Создателем испытаниями. Я ведь каким должен быть? Великим, всезнающим, могучим! Я должен предугадывать действия моих врагов за месяцы и годы вперед! Я должен мановением руки разбрасывать сонмы врагов, нещадно давя их белыми роялями! А оказалось — Петр Синельников такой же человек, как все. Любит вкусно поесть, и даже иногда выпить (чуть-чуть, если женщина совсем уж некрасива!). Женщин любит, да! Совсем даже не святой — нет бы выбрать одну, и хранить ей верность всю свою долгую жизнь. Ан нет! Ему еще надо баб, еще!

Тьфу на меня, грешника. Ну вот такой я, да. Оказывается — меня запросто можно убить. Вот так наслать какую-то магическую пакость, и я свалюсь с разорванным сердцем, будто рыбак, у которого из рук ушла в реку мечта всей его жизни — килограммовый язь. Я смертен, и совсем не Гений, и не Мессия. Ты не на того поставил, Создатель! Ты ошибся! Потому вини себя, а не устраивай мне поджаривание на сковороде, с последующим отбыванием в шелудивом теле.

Но хватит ныть. Поныл, поуничижался, покопался в себе — и ша, заткнулся! К делу! А дело вот какое: это тело мне нужно. А значит, что? Давай лечиться, король Келлан! А уж потом займемся тем, чем должны. Чем? А воздадим по заслугам! Кто это у нас такой шустрый завелся? Кто это покусился на комиссарское тело?

Да, сердце пополам. Пустили импульс через образованный Силой канал, и…каюк королю! И заблокировать гадов я никак не мог. Кровь! Это моя кровь! Она как якорь, и канат от него тянется сюда, через расстояние в тысячу километров. Для Силы нет преград. Она везде, пронизывает Вселенную, пропитывает ее, как сок ромовую бабку. Надо только суметь ее взять, а еще — сохранить, и воспользоваться. И вот некто — их несколько человек, мерзавцев, я чувствую их присутствие! — собрались толпой и послали мне эдакий приветик. На мол, тебе, Петя, получи-ка ты гранату! И я получил.

И все бы у них срослось, если бы не мое умение выходить из тела и его лечить. Я ведь это делал задолго до того, как стал великим магом. И кстати, без ложной скромности — ждал чего-то подобного. Потому усилием воли замедлил время (или сам ускорился так, что для меня оно замедлилось?) — и быстренько выскочил из тела. Я бы конечно мог попросить о помощи бабульку Еллану, но пока она поймет в чем дело, пока развернет свое лечение — пройдет время. А на нас, на минуточку, летят полсотни хвостатых гадов, дышащих огнем! И у меня нет ни одной лишней секунды! Да и не вылечит она меня…наверное. По крайней мере, быстро не вылечит.

Итак, «остановив» время обследую свой недавно еще здоровый и прекрасный организм, и по большому счету не нахожу повреждений, кроме разорванного сердца, трепыхающегося в последних попытках протолкнуть кровь по моим многострадальным сосудам. А потому — вперед, на ремонт сердца! Такая же плоть, как и все остальное. Мышца, которую в принципе можно срастить, если…если ты колдун, и в твоем распоряжении есть Сила. У меня она есть.

Я на самом деле не знаю — то ли теперь умею затормаживать время, то ли ускоряюсь настолько, что даже мне кажется — время остановилось. Но пока мое тело летит на землю — успеваю восстановить сердце и юркнуть назад, в свое уютное отремонтированное гнездышко.

А вот теперь пора решать проблему радикально! «Резать к чертовой матери!» — как сказал один персонаж из старой комедии. Вернее — сказала. Энергетический поток, в котором сплетаются несколько потоков от разных людей — он никуда не делся. Вот он, тянется к моему телу, норовит повторить достигнутое, сделать мне какую-нибудь пакость. Скорее всего, они уже поняли, что все у них пошло совсем не так, как ожидали. Но еще не догадываются насколько все пошло не так! И сейчас я им это покажу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых харьковчан
100 знаменитых харьковчан

Дмитрий Багалей и Александр Ахиезер, Николай Барабашов и Василий Каразин, Клавдия Шульженко и Ирина Бугримова, Людмила Гурченко и Любовь Малая, Владимир Крайнев и Антон Макаренко… Что объединяет этих людей — столь разных по роду деятельности, живущих в разные годы и в разных городах? Один факт — они так или иначе связаны с Харьковом.Выстраивать героев этой книги по принципу «кто знаменитее» — просто абсурдно. Главное — они любили и любят свой город и прославили его своими делами. Надеемся, что эти сто биографий помогут читателю почувствовать ритм жизни этого города, узнать больше о его истории, просто понять его. Тем более что в книгу вошли и очерки о харьковчанах, имена которых сейчас на слуху у всех горожан, — об Арсене Авакове, Владимире Шумилкине, Александре Фельдмане. Эти люди создают сегодняшнюю историю Харькова.Как знать, возможно, прочитав эту книгу, кто-то испытает чувство гордости за своих знаменитых земляков и посмотрит на Харьков другими глазами.

Владислав Леонидович Карнацевич

Неотсортированное / Энциклопедии / Словари и Энциклопедии