Балтийский рейд

Ладья вынырнула из темноты около навеса, освящаемого факелом и жировым светильником. Под него только что зашла новая смена стражников, и сейчас четверо с удивлением вглядывались в проступающие очертание судна.

– Кто такие? Отзовись! –опомнившись, крикнул Хаген и перехватил поудобнее копьё.

– Не узнаёшь своего знакомца, Хаген? – раздался из ладьи смутно знакомый голос, –Кто меня с пирса гонял, когда я тут искал работу? Успокойся, это я, Фроуд Треска, забыл, что я жил и лечился от ран целый год в вашем городе? Ты, Кочерга, мне еще говорил, что я не смогу найти хорошего хозяина и скоро сдохну где-нибудь под монастырским забором как собака.

– Ааа, Треска, как же, как же, помню, ты ещё оставил тут кучу долгов, когда уходил в плаванье. Какой только дурак взял тебя в команду с твоим-то дурацким характером,–проворчал стражник и крикнул Оллу, в руке которого была зажата верёвка от сигнального колокола.

– Отбой, Олаф, это свои. Хоть что-то новенькое услышим да стрясём на выпивку от этих бродяг.

На причальный помост из подошедшей ладьи выскочили трое и закрепили на кнехтах (причальных тубах) канаты, брошенные им с ладьи. Тут же с бортов начали выскакивать члены команды, а первая пятёрка закутанных в длинные плащи с капюшонами, во главе с Фроудом, направилась прямо к навесу стражи.

– А я-то думал, вас как обычно по двое дежурит! –воскликнул подходящим первым Треска, –Как-то по гостинцам-то не подрасчитал!

–Тащи всё, что есть, ещё мало будет–ухмыльнулся Хаген, –Нас тут четверо вместе со старой сменой, да в сторожке ещё столько же дрыхнут, –Не скупись, моряк!

Когда до стражи оставалось буквально шагов семь, следующий за Фроудом Варун резко оттолкнул его в сторону и сбросил просторный плащ из грубой кожи. Уже готовая к броску рука резко послала вперёд кинжал, и стоявший у сигнального колокола Олаф медленно сполз вниз.

– Трево…! –только и успел воскликнуть Хаген Кочерга, тоже пробитый сталью.

– Первый десяток, за мной! –глухо крикнул главный разведчик русских и побежал за Фроудом к сторожке.

Вскоре на причале начала выгрузку вторая ладья, и два десятка пластунов, мягко топая кожаными подошвами по брёвнам, устремились вслед за старшим и проводником.

Тёмные каменные дома стояли на узкой кривой улочке, утопая в грязи. Дождевые стоки, смешиваясь с отходами и грязью, мутным ручьём бежали по ней вниз прямо к морю. С левой стороны улицыбыло какое-то подобие тротуара из утрамбованной глины вперемешку с мусором. Именно по нему и вышел на следующих впереди отряда Фроуда и Варуна малыш Торстен, держащий на вытянутых руках два кувшина с пивом.

Горшки, выпущенные из рук хозяином, глухо плюхнулись в лужу, сам же он распластался на стене дома, вжимаясь в неё и икая от страха. Приставленный к горлу, остро отточенный нож уже чуток надрезал кожу, и только одно мгновение отделяло толстячка от той черты, в которой жизнь переходит разом в смерть.

– Переведи ему, Фроуд, хочет ли он жить? –обратился к проводнику Варун.

– Говорить, что сильно хотеть,–справился с переводом Треска и, выслушав дальше сипящий шёпот, кивнул держащему стражника командиру.

– Говорить, что делать всё, только просить жить.

– Ну, добре, –кивнул Варун и немного ослабил нажим ножа, –Пусть ведёт нас к крепости. Вместе там оглядимся, а потом уже будем звать наших.

Через пару часов, как и было условленоранее, на флагманском корабле отряда дозорные заметили сигнал с берега – три прерывистых мигания фонаря, затем опять по три, и так непрерывно повторами.

– Господин майор, пластуны знак подали – «путь свободен!»

Сотник пристально посмотрел в сторону берега и на море. Ветер уменьшился, а волны перестали кидать суда из стороны в сторону. Качка, конечно, ещё была, но всё равно это уже далеко не то, что было вот только что днём. Оставался только дождь, который лил уже который день, практически не прекращаясь ни на минуту. Но и он был сенйчас на руку.

– Вперёд к пирсу, держать самый малый, прямо на фонарь!

И через десять минут по пристани с глухим шумом застучали сотни ног.

Десант пошёл!

– Докладывай, Родион, –кивнул на ходу Сотник, спускаясь с причальных помостов.

– На берегу был пост стражников, уничтожен полностью, сигнал подать они не успели, и в сторожке тоже всех оставшихся «в ножи» взяли. Затем Варун Фотич с передовыми одного языка взял, тот в город за выпивкой бегал, и уже вместе с ним мы все до крепости прогулялись. Темно там, конечно, «не зги не видно», только в одной крепостной превратной фонарь горит. Мост через ровик поднят. Да он нам и не преграда, хотя длиной шагов в семь будет, ну а глубиною «с ручками». Около крепости секретов и наружных постов нет. Доклад закончил.

– Спасибо, сержант! –кивнул Сотник.

И, обернувшись, отдал распоряжение командиру судовой рати Молчану.

– Пристань своими людьми оцепи, чтобы ни одна мышь сюда не проскочила! Как крепость возьмём, когда на суда отходить будем, твоей рати прикрывать всю бригаду с пластунами заодно.

И уже Родьке:

– Веди нас!

– Сотни, за мной, бего-ом марш!

Три сотни воинов ринулись по ночной улочке через город.