Баллада об Угнетателе

Отец не боялся поднимать самые «трепетные» вопросы, потому как ужинали мы без посторонних ушей. Даже слуг прогнали сразу после сервировки стола. Даже Коро — оруженосца своего Витор отослал. Нечего им уши греть, лето на дворе. По поводу возможной прослушки — это уже зона ответственности Витора. Я не буду влезать в его систему безопасности. Или это я начал рассуждать как независимый правитель, который опасается обидеть соседа? Ну и правильно, в одних вопросах я Витору наследник, а в других — союзник.

— Самородного серебра находим немного. Настолько, что отдельно поиск и добычу не организовывал.

— Это вы зря. Если немного и случайно нашли в отвалах, надо искать его выход. По ручьям, по разломам… ищите. Как планируешь его реализовывать?

— Вот! Именно этот вопрос я сам себе задавал-задавал, а потом определился. Отец, я хочу чеканить гульден Иманта.

— Денарий.

— Что?

— Это мы его по привычке гульденом зовём, а у них он называется денарий. Мог бы уже знать.

— Да и ладно! По массе он почти такой же, чуточку тяжельше. Тяжелее. У меня по Долинолу он ходит в полный рост.

— Да, в Мерсалии его тоже охотно принимают, даже к меняле можно не обращаться. Значит, в фальшивомонетчики подашься? Преступишь закон.

— Нет, конечно, нет!

— Не понял. Как это нет⁈

— Мой закон — Якоб Третий. И в уложении законов нет ничего про подделку монет чужой страны. А Георг мне враг, я и земли его воевал, и войско урезал. А сейчас буду вести войну экономическими методами.

— Дорд, я не сомневаюсь, ты любую дичь можешь вывернуть так, что тебе же и должны за неё будут. Тебя мытарем поставь, ты и за сбор налогов бы стал брать деньги. Не прими мои слова как оскорбление.

— В чём-то ты прав, отец. А если по существу моей идеи?

— По существу… Раз серебро от тебя не утаили, значит не откровенный сброд у тебя трудится. И Виго мой оказался приличным человеком. Ты его в это дело не вовлекай, не потянет он такое, изведется.

— Угу. Понимаю. Там серебра пока на выделку немного, думаю, мы с кузнецом этот вопрос решим. Сами сделаем оттиск, а потом он будет втихую чеканить. Давно он уже при мне, таскается везде, ни разу не подвёл. Даже совестно немного, что от тебя свёл такого башковитого.

— Да ладно, мне Вогула хватает. Он уже пару новых помощников себе подготовил. Вот только всё вздыхает, что с тобой ему сподручнее было. И идеи твои забавные всегда.

— Еще бы не вздыхать ему! Целый зачарователь под боком был. Ничего, пусть учится как все ручками добиваться того же.

— А так разве можно?

— Не всё, но можно. Так что, думаешь, получится у меня?

— Пробуй, Дорд. Не скажу, что ты много на этом выгадаешь, но даже то, что у тебя в кубышке будут никем не учтенные деньги, даже это хорошо.

— То есть, за мной следят и считают?

— Тебя измерили, взвесили и… каждый год взвешивают снова. Уверен, что Якоб Третий установит твоему графству налог не в пример тому, что платил Фриго, когда был жив.

— Вот тоже персонаж был! Не полезь он к нам, мы бы так и жили тихо-мирно. Гнали бы бренди да из пушки по галкам палили.

— Не уверен, Дорд. Если ты помнишь, то твоя первая дуэль с послом Иманта никак не объяснялась нападением Фриго на нас. Ты бы всё равно куда-нибудь влез, мне так кажется.

На следующий день я уже покинул родовой замок, меня ждал король, и сильно тянуть было неприлично. Тем более, что я надеялся выпросить у него что-нибудь полезное, например денег. А еще неплохо было бы получить еще денег. Потому как титулов мне хватает, висюлек на грудь здесь еще не придумали, а какой-нибудь разукрашенный каменьями меч мне без надобности. Понтами мериться не привык, а в бою лучше боевое оружие, которое я как маг-зачарователь и сам могу сделать. Вернее взять чужое приличное и превратить в совсем уж замечательное. Жил Жорж Милославский себе, жил, и не чаял, что на старости лет станет легирующей добавкой. Да и со старостью у него не срастается. В смысле, у меня.