Байт II. Блуждающие лабиринты Гиннунгагапа.

Тороплюсь. Раскладываю реанимационный комплект возле первого тела. Эльф, светлый. Три сквозных пулевых, в районе груди. Прилепляю две присоски с проводами на виски. Одну капельницу в вену правой руки, другую, - в вену левой. Ошибиться невозможно. Тру друг о друга электроды дефибриллятора. Кричу: - Разряд!

Дима жмет на кнопку. Тело эльфа выгибается дугой, в одну вену, ту, что ближе к сердцу, уходит эпинефрин (адреналин), в другую бикарбонат натрия. Через три секунды, ноздри его аристократического носа вздрагивают, с шумом втягивая воздух. Я не верю своим глазам. Получилось!

Дальше уже работа целителей. У Белозара, двое еще остались в живых.

Тут же переключаюсь на лежащих особняком партизан. Им, потерянное время более критично. Хоть и говорят, - семь минут всего живет мозг, и «до свиданья», точнее, - «прощай», но, это в обычной реальности, а тут, чем черт не шутит? Все смешалось в мирах. Может быть, и в этом исключения не будет?

Повторяю процедуру с каждым бойцом, пока без осечек. Все трое, включая младшего лейтенанта Базулуцкова, уже под присмотром заботливой ламии и сосредоточенной сандружинницы Маши Петровой, из отряда Воронцова.

Дальше – аналогично, тороплюсь, потому что не знаю, сколько у меня осталось времени. Ситуация совершенно не игровая, и неизвестно, как все повернется уже через минуту. В конце - концов, справляюсь с последней реанимацией, на счастье, тоже успешной, хотя по поводу единорожки Светлицы, я испытывал очень большие сомнения. Физиология, совершенно не антропоморфная. Белозар, счастливо улыбаясь, со слезами на глазах, гладит ее, пришедшую в себя, по холке, нашептывая ласковые слова.

***

Наконец-то у меня появилась возможность пообщаться с Пончиком. На Воттовааре, каким-то образом мы могли разговаривать без помощи смартуотча. Тем более, вместо того, у меня теперь имбовая бензопила. Мы ею дров для костра напилили.

По счастливому стечению обстоятельств, все разумные, включая партизан, остались живы, и благодаря усилиям Кассии, так зовут ламию – целительницу, совершенно здоровы. О своей доле участия в их восстановлении, я старался не думать. Большая часть из них, пострадала благодаря именно моему приглашению к битве с демонами. Тем не менее, все, не смотря на окружающий нас, вследствие демонической метеоритной бомбардировки, лунный пейзаж, были счастливы.

Белозар даже намекнул мне, что пора бы и честь знать. Типа, отправляй нас домой. В ответ, я пригрузил Диму приготовлением позднего ужина для всех, пожертвовав на это всю имеющуюся у нас тушенку и большую часть крупы. Жаль, котелок всего на шесть литров, - готовить придется, раз пять, минимум, а то и семь - восемь, в зависимости от аппетита народа. Спасибо Белозару, он вызвался помочь Диме, подогревая за минуту, своим «Благословением Сварога» воду в котелке до кипения. Дальше дело завершал обыкновенный костер. Так что за пару часов управились с угощением, обнялись со старцем, и распрощались хорошими друзьями, - я открыл им портал на то же самое место, как и обещал.

Партизанам уходить было некуда, они здесь – дома. Это мы попаданцы – любители, скачем зайцами по реальностям. Они же, как попали сюда при рождении, так и уйдут отсюда, только после смерти. Единственное, чем я мог им помочь, - посоветовал не пробиваться на север, в направлении Барановой Горы – Шалговаары, чтобы там прорываться через дорогу Паданы – Кузнаволок, памятуя описание переправы остатков бригады через Елмозеро, где и полегла большая часть выживших в походе. А двинуть на Сандалы, и перейти эту же дорогу на двадцать километров севернее Падан, а затем переправиться через залив Сегозера, там придется немного меньше плыть.

Из детального описания похода бригады, я знал - с той стороны финских отрядов в это время не было. Воронцов меня поблагодарил от души, не задавая лишних вопросов, а Базулуцков поинтересовался подозрительно, откуда, мол, мне это известно? Ему доложили, что после моего разговора с главным эсэсовцем, а партизанам демоны виделись именно так, те прекратили преследование и просто ушли. Сам он на тот момент был уже мертв, только ему об этом до сих пор никто не сказал.

Было видно, что не доверяет он мне совершенно. Слишком уж я, подозрительный тип с его точки зрения, - один мой походный прикид чего стоит, а бензопила эта монструозная, - откуда она у такого интеллигентишки, как я? Не соответствует. Ни одно другому, не второе, - третьему. Сразу видно не нашего, не советского человека.

Партизаны остались ночевать на склоне, значительно ниже разрушенного амфитеатра, выставив дозорных. Они собирались тронуться в путь рано поутру.

Мы же втроем, - я, Дима и Пончик, отправились вниз, к Стоянке Северная, где и расположились у костра, разложенного на берегу небольшого озерца.