Баффер

– Чтобы говорить, что я «должен», уже ты «должен» иметь силы, превосходящие мои. Скажи это слово еще раз, и я стану выяснять, кто из нас кому «должен»? – Я выделал интонациями свое отношение к его претензиям. Чем мент думает, он кого на переговоры с чужаком взял?

«Где я?» – все на месте, второй дружинник с замершим милиционером, и вокруг только обыватели. Значит, этот дружинник и в самом деле дурак, без солидной силы за спиной. Эта Хрень уже полгода, а все еще находятся такие вот неумные люди. Немного постояв, я демонстративно повернулся к стражу порядка. Вообще, что-то я сегодня рискую много и глупо.

– Вы случаем не в курсе, кто это такие были? Первый раз вижу, странные, на незнакомых людей бросаются. И с оружием. Маги?

– Второй день в городе. К нашему главе подкатывали, корочками махали, про магов спрашивали.

– Про мальчишку вы знали?

– Ну.

– Чего ж не приспособили к делу?

– Малолетнего игруна с поехавшей крышей? Ты с ним разговаривал? Он же больной, кто его в дружине держать будет?

Слушай, Илюша, что о тебе люди думают. Но их тоже можно понять. Не тетка-хозяйка тебя ловцам сдала, а вот эти мужички, с позволения местного мэра. Они же и сидели тут, так, чтобы ты их не задел. Обычное дело. Кого ни завалят, они в выигрыше.

– Что за документы у них?

– Мракоборцы, не столичные. Агенты типа.

Даже так? Хотя чего корочки стоят… тем более найденные в карманах вместе с типичной бандитской валютой?

– Хорошо. Побудем у вас еще недолго, потом уйдем. Оба. Возражения есть?

Дружинник хмыкнул, милиционер улыбнулся, пожав плечами, но для порядка спросил:

– Мальчик не против?

– Илья, ты со мной?

– Да.

То, что «малолетний игрун» все это время стоял у стенки и слушал наш разговор, этих двоих не обрадовало.

– Он не против. Хорошего дня…

Милиционер сделал последнюю попытку:

– Подбросить до аптеки? У нас тут…

– Илья покажет, спасибо. Всего доброго.

Переглянувшись, они отступили сначала за угол, оттуда с оцепенелым на руках быстро пробежали по двору за ворота.

– Илья, уходим сейчас. Негостеприимный какой-то городишко.

В темпе затолкав все, что можно, в рюкзаки, я встал, проверил время (восемь пятьдесят одна) и на всякий случай наложил запечатывание на комнату.

– Я поставлю врата, это такая светящаяся вертикальная пентаграмма. Войдешь в них, чемодан неси в руках, не тащи на колесиках. Поднимешь? – Кивок. – Хорошо. Как окажешься там, тебя на некоторое время зажмет, не бойся. Пройдет – сразу в сторону. Я иду первым, смотри во врата, увидишь, как это работает. Учти – побоишься, задержишься здесь до девяти ноль-ноль – останешься в городе, я уже сюда не вернусь.

Хотя, конечно, стоило бы, чтоб расспросить об этих двоих с такими интересными крестиками, может, в вещах их порыться, опознать что, машина у них быть должна. Кстати, только сейчас понял, что они во всем черном, как и я. Ай вона мен ин блэк… Черт, гардероб расширить, может?

Или, наоборот, всех в черном перестрелять? Так это полстраны, цвета у нас не любят, тем более – сейчас.

Давя мысли об инквизиции и людях в черных рясах, встал перед стеной.

– Врата – колодец.

Подхватил чемодан побольше, подумав, взял аккуратно несколько чашек и блюдец со стола, сунул в туманное облако хранителя, потом сунул туда же подушку и покрывало с постели, пригодится. Что во вратах? Никого, один только колодец.

Шаг.

Знакомое чувство сдавливания и неподвижности. А может, все-таки сейчас, пока он будет беззащитен, прикончить? А пошел бы ты, Михалыч, с такими мыслями!

Ну смотри. Тебе жить.

Как только отмер – шаг в сторону. Надо будет попробовать, что получится, если во врата войдет кто-то, когда первый еще не отмер. Это не игра, где в одной игровой клетке «тесный шкаф» может уместиться все население мира… теперь есть с кем проверить. Уже плюсы!

Заодно пронаблюдал, как выглядит со стороны перенос вратами.

Да, в общем, никак. Появился, без световых и шумовых спецэффектов, постоял. Попробовал вынуть у него из рук чемодан – получилось.

Вот же гадская магия – сам благодаря полету иду по снегу как по асфальту, а чемоданы, заразы, увязают на всю глубину, с треском ломая подтаявший наст.

Дома прохладно, но топленная с вечера печь все еще греет. Весь апрель погоде не верь. Скоро таять всерьез начнет, и в деревню дорога грязью зарастет. Ну, из деревни гостей не будет, значит.

– Садись.

Я, давая Илье осмотреться, затеял возню с розжигом, делая вид, что это очень хлопотно, гремя кольцами на печке, передвигая кастрюли. Наконец, решил, что уже достаточно дал ему времени, поставил на место заслонку и, пододвинув табурет, сел в метре от него.

– Итак, меня зовут Михалыч. Это – мой дом. Хутор Сычевка, заброшенный. Люди все в деревне, полчаса ходу, еще одна деревня за лесом. Мы в четырех километрах по прямой от того места, где увиделись в первый раз.

– Вы маг?

– Не перебивай. Живу я тут один, обзаводиться соседями не собирался. Тебя взял только по одной причине – ты можешь пригодиться. Каким образом, бог весть, но мало ли. Сейчас, да и всегда, людям лучше держаться вместе.

Я понял, что уговариваю сам себя, и оборвался.

– Голоден?