Азовский гамбит

Теперь ее супругу следовало забросить импровизированную веревку назад, но судя по всему, предыдущий подвиг совершенно истощил силы престарелого доктора. Раз за разом он швырял связанные в моток портупею и ремни в распахнутое окно, но не мог докинуть и до половины. Наконец, Вацлаву это надоело, и он попытался знаками объяснить своим спутникам, чтобы они прекратили бесплодные попытки и что он догонит их у реки. В конце концов, один раз он уже сумел пройти мимо наемников, так почему бы не сделать это снова?

Едва Попел решился на очередной безумный поступок, как ему в голову пришел второй. Под кроватью капитана стоял сундучок с вещами командира. Ключ от замка висел на шнурке на шее спящего вечным сном Штире. Срезав его ножом с шеи покойника, Вацек вытащил ящик и открыл. Как и ожидалось, их капитан не хранил свои сбережения у отрядного казначея и по совместительству профоса Кирха. Помимо прочего барахла, внутри оказался патент на содержание отряда наемников, письменный прибор, отделанный черненым серебром и увесистый кошель. Спрятав драгоценную добычу за пазухой, Вацлав, убрал сундук назад. Можно было идти.

— Полагаю, теперь мы в расчете, — пробормотал глядя на пожелтевшее лицо молодой пройдоха и, постаравшись придать своему лицу как можно более беспечный вид, направился на выход.

Если бы Попел имел несчастье встретить в этот момент своего капрала Нильса или, того хуже, профоса Кирха, он непременно попался бы и тогда ничто не спасло его шкуру от самого ужасного наказания, какое только могло прийти в голову наемников. Но на его счастье, все они оказались заняты своим делами, а увлекшимся безудержной пьянкой рядовым наемникам было не до него.

Без приключений выбравшись из придорожной корчмы, имевшей несчастье приглянуться ландскнехтам, он сделал вид, что собрался помочиться в кустах и скрылся. С трудом удержавшись от искушения броситься бежать, молодой человек направился прямиком к реке.

Дело оставалось за малым, найти чету Кнорингов и отправиться вместе со своими новыми товарищами как можно дальше от этих мест. Но к немалому удивлению и разочарованию Вацлава, ни доктора, ни его прекрасной супруги на берегу не оказалось. Что еще хуже, не было там и лодок, хотя, судя по следам, они должны были быть.

— Неужели они меня бросили? — изумился парень. — Черт, что же делать…

Возвращаться назад, нечего было и думать, Кирх явно не простит ему и смерти капитана, ни пропажи пленников, а уж если прознает про кошель с золотом, украденный у покойного капитана, то лучше бы тогда Вацеку и вовсе не родиться. Как обезумевший он принялся метаться по берегу, надеясь найти хоть что-то пригодное для плавания, и удача в который раз улыбнулась вчерашнему студенту. Немного поодаль от причала в кустах нашлась совсем маленькая и утлая лодчонка, которую, судя по всему, не заметил предприимчивый эскулап, когда хотел лишить озверевших наемников средств для погони. Весла рядом с ним не оказалось, но нашлась длинная палка, которой можно было отталкиваться ото дна.

Одним махом дотащив свою добычу до воды, Попел столкнул ее в реку и забравшись внутрь принялся с силой упираться в каменистое дно своим шестом, разгоняя их утлый челн, который и без того бодро понесли быстрые черные, в искрах опрокинутых звезд и лунных отблесков воды Мюльде.

— Вот черт! — помотал головой Вацлав, отгоняя не самые приятные воспоминания, и без особого интереса посмотрел на паренька, волею судьбы и полковника Панина ставшего его спутником.

За дорогу они не перемолвились разве что парой слов. С одной стороны, «парнишка» лет четырнадцати-пятнадцати вроде не из русских — чернявый и черты лица не славянские, да и сам Вацлав по-русски едва мог связно сказать несколько фраз. Так что ничего удивительного. И все же…

Время от времени он поглядывал на подкидыша и с каждым разом все отчетливее убеждался, что дело тут не чисто. И личико у возницы слишком уж смазливое, и фигурка уж больно хрупкая.

«Неужто герр оберст потащил с собой переодетую полюбовницу, а мне ее подкинул, чтобы укрыть от досужих глаз?» — мелькнула в голове странная мысль.

Он еще раз пристально понаблюдал за подозрительным возницей. Наряд у того был мешковатый, шапка надвинута по самые глаза, так и не поймешь. В бедрах не то чтобы широка, грудь вроде и не заметно, но ее ведь и забинтовать можно. Плечи узкие, руки тонкие, но то ведь и у адамова семени случается, особенно по молодым летам. И все же что-то подсказывало ему — точно девка!

В какой-то момент, когда их караван остановился на дневку, эта мысль так заняла его воображение, что он не нашел ничего лучше, как спросить у самого Панина.

— Герр оберст, вы знает, ассистент мой — млада жена[20], - путая чешские и русские слова начал он. — Пришел зептать, эээ спрошивать, цо делат, як быт? — И окончательно потеряв нить русских слов, добавил на чешском, — tojenějaký nesmysl[21].