Азиль

Повезло ли им с Акеми? Наверное, да. Когда прошёл первый шок от зрелища горы трупов в так называемом Пищеблоке, местные работники провели их чередой узких ходов, спрятанных то за холодильными камерами, то за хламом в подсобках, в подобие подземного района. Громадный ангар, заставленный контейнерами, а за его стеной – вырытые ходы, ведущие к норам-спальням, в которых ютятся люди. Которым, как и Акеми, и Жилю вместе с ней, возвращение в надземный ярус города грозит большими неприятностями.

– Всем, кто сюда через крематорий попадает, можно доверять. Даже живым, – заявил юморной здоровяк Поль Люсье – тот самый, под ноги которому свалились в Пищеблоке Акеми и Жиль. – Значит, обустраивайтесь тут. Работой мы вас обеспечим, прокормим. Девки-то нам завсегда пригодятся!

– Я н-не девка! – возмутился было Жиль, но его вопль потонул в хохоте нескольких десятков глоток.

Почти сутки новеньких не трогали. Выделили по спальному месту и оставили в покое. К вечеру Поль пригласил их на общий ужин:

– Давайте к столу. Познакомитесь с нашей компанией, расскажете, кто вы и откуда…

Акеми, у которой в животе бурчало от голода, наотрез отказалась.

– Глупындра! – хохотнул Поль. – Ты думаешь, мы тут трупы жрём? Так это шутка, про Пищеблок-то! Всё, что сюда падает, на самом деле не пропадает. Мыло, биотопливо, даже лекарства кое-какие город имеет благодаря мертвякам. А жрать… Ну… да. Но не мы. Наше дело – приготовить и отправить дальше в переработку.

С каждым его словом Акеми всё сильнее бледнела и наконец не выдержала:

– Не мог бы ты заткнуться, пожалуйста. И так плохо.

Поль довольно осклабился, явив нехватку нескольких зубов.

– Ну раз ты такая нежная, жуй землю. Она жирная, питательная.

Боком протиснулся в узкий проход лаза и ушёл. Жиль подумал – и последовал за ним. Через полчаса вернулся, таща две миски: с жареными корешками и грибами и с куриной похлёбкой.

– Ешь, – уверенно сказал он и поставил еду перед Акеми. – Он п-правду ск-казал. Тут н-нормальная п-пища.

Девушка благодарно улыбнулась и за считаные минуты расправилась с ужином. Жиль отнёс посуду и вернулся.

– Т-ты это… Если я т-тут заночую, н-не против?

Акеми безразлично махнула рукой, завернулась в потрёпанное одеяло, влезла в выдолбленную в стене нишу и уснула. Жиль, за неимением иных вариантов, улёгся на полу у входа, положив позади себя прикрытый тканью вакидзаси.

Сон у Акеми Дарэ Ка оказался очень крепким. Потому она и не узнала, что несколько раз за ночь к ней пытались наведаться незваные гости. У гостей жадно блестели глаза, и на губах играла улыбка, предвкушающая нечто приятное. Но улыбка гасла, да и взгляд становился другим, когда посетители обнаруживали перед своим носом лезвие короткого меча, серебряно мерцающее в свете ночника. И нехорошая ухмылка Жиля заставляла гостей тут же покинуть крохотную спальню Акеми.

С утра явился Поль. И сообщил, что нашёл для новоприбывших работу. Акеми он пристроил на птицефабрику, а Жиля – грузчиком на железнодорожную ветку.

– Ты это… Не воруй хотя бы первую неделю, – сурово сказал Поль Акеми. Получил в ответ уничтожающий взгляд и сник.

За несколько дней, проведённых в Подмирье, Жиль твёрдо уяснил одно: законы тут куда более суровые, чем уличные. Случись что – бежать-то особо некуда… А случиться могло что угодно. Местные обитатели продолжали наведываться к Акеми по ночам, но их количество постепенно уменьшалось. Как-то не хотелось проверять, кто их встретит – девушка с распростёртыми объятиями или несущий вахту мальчишка с острым клинком. Подкатывали с предложениями и днём, но Акеми давала жёсткий отпор. Пытались задобрить Жиля:

– Слышь, парень, шёл бы ты сегодня спать в другое место. Три дня полпайки отдавать буду.

Жиль притворялся глухим и подобные предложения игнорировал. И всё чаще думал, что надо искать выход наверх. Проще простого было бы смешаться с толпой работников, которые возвращались в свои семьи после смены – но тогда Жиль не смог бы вернуться обратно в Подмирье: не пропустил бы контроль на пункте проверки документов. Код-то в списках грузчиков не значится, вот так вот… а значит, надо искать что-то другое.

Сегодня ночью, пока Акеми дежурит в громадном ангаре, полном клеток с несушками, вытаскивает из-под кур тёплые, с прилипшими нежными перьями яйца и складывает их в отдельные ящики, Жиль обходит один из тоннелей. Каждый день он помогает толкать по рельсам гружёные вагонетки, присматривается ко всем дверям, что встречает по пути, и не упускает случая взглянуть, что же за ними. В основном находит техподсобки и шахты с механическими лифтами; несколько раз нарывался на трапезничающих людей. Делал испуганное лицо и мямлил, что искал туалет.

Бетонные тоннели выглядели бесконечными. А выхода наверх всё не было.