Август 1937-го с Возвращения Короля (СИ)

Гжегож был, по секрету скажем, больным местом Лаиды. Во-первых, он решительно отказался попадать под её всесокрушающие чары. Во-вторых, чертов жугд быстро уловил суть царящей в эскадроне атмосферы, и начал почти в открытую насмехаться над ней, причем в присутствии других офицеров, - но так, тонко, паршивец, что за язык его поймать было невозможно. Наконец, Гжегож был отважным и умным парнем, хорошим командиром алы, и своим твердым характером напоминал Лаиде, что она должна была прославить семью на традиционном военном поприще, а не только оставить за собой череду скандальных романов...

Да, как ни странно, для Лаиды это имело большое значение. Она слишком хорошо помнила, что её родители всегда хотели сына, а не дочь...

Вначале она пыталась избавиться от назойливого Гжегожа, который даже молча умудрялся отравлять ей жизнь. Но Дайтон то ли из вредности, то ли из каких других соображений отказывал в любых перемещениях офицеров вверенного ей эскадрона. Тогда она решила, что клин лучше выбивать клином, и стала усиленно охмурять молодого жугда, стараясь закончить дело побыстрее. Другие ребята ревновали, ну да им было, мягко говоря, не впервой... Однако, Гжегож, изначально вполне одобрительно принимавший знаки её внимания, вовремя просек опасность, и со свойственной ему живостью ума начал активно использовать ситуацию против неё... Как раз тогда и приключилось это жуткое происшествие с Троем, молодым арнорцем-блондином, упавшим в измельчитель. Кто именно это сделал, было не понятно, однако чуть позже чернявый Агыльдур, дуруханец из новых пополнений, едва назначенный на место ушедшего в запас старика Хейнца-"Гусара", повесился в душевой кабинке. Не больно-то жалко дурака, но еще один труп, елки же палки...

В этот период Гжегож сделался мрачным, а его шутки, - злыми и даже жестокими. Черт, ну разве не мог он её по-человечески пожалеть?! Дело было уже отнюдь не шуточным. Лаида и так ревела без передышки две недели, и перенесла две жестокие проверки комиссаров Особого Отдела, которые без особой злобы, но последовательно пытались раскрутить её на уголовную статью и отправить под трибунал... Хорошо, хоть, папенька вовремя прикрыл по своим каналам.

Со злости, после закрытия дела, Лаида вызвала Гжегожа на поединок. На саблях, на утоптанной земле. Прямо как Рогнеда Тынска Мыколая Быховца в 17-м веке.

Гжегож вызов принял, и они провели полчаса сначала в ожесточенной, а потом, - довольно вялой рубке. К разочарованию Лаиды, парень ничем не уступил ей в фехтовальном искусстве, и поединок не принес результатов обоим дуэлянтам, впрочем, судя по всему Гжегож вовсе и не старался её задеть... В конце концов, по инициативе заскучавших секундантов его пришлось остановить, рук они друг дружке пожимать не стали, но и стреляться, в продолжении выяснения отношений, не захотели.

С тех пор прошло уже больше года, и постепенно отношения Лаиды и Гжегожа выровнялись. Не сказать, что Лаиде удалось хоть немножко очаровать урядника, - но она делом доказала, что является толковым командиром. Гжегож тоже успокоился, и если и подкалывал ротмистра, то совершенно необидно, так что постепенно они стали чуть ли не друзьями...

- Связь, - кивнула она старшему радисту. Тот покорно кивнул, и протянул ей ларингофон с наушниками. Она откинула шляпу на спину, поудобнее перехватывая провода...

- "Улей-Анна"! "Улей-Анна"! Ответь "Трутню-первому"! Прием! - прокричала в ларингофон Лаида, прижав наушник к голове. Из того доносился сухой треск атмосферных разрядов, - похоже, низкая облачность сменялось грозой.

- "Трутень-первый"! Вас слышу, прием! - ответил наушник глухим голосом после минутной паузы.

- "Улей-Анна"! Обстановка в квадрате "Броня-Чабрец-12" нормальная! Как поняли, - нормальная! "Муравьев" не видно! Если нужно будет искать их в темноте, пришлите свет! Как поняли? Прием.

Лаида понимала, что даже со "Светлячком", баллоном-осветителем, несущим прожекторную установку и осветительные бомбы, впотьмах тут ловить нечего. И немного побаивалась, что начальству все же придет в голову такая блажь. Но спросить она была обязана, как ей бы это не претило.

- "Трутень-первый", вам приказано перейти на исходную, как поняли? "Трутень-второй" и "Трутень-третий" остаются в секторах "Броня-Анна-девятом" и "Броня-Добро-первом", "у курочки под крылом"! "Под крылом", как поняли?

Лаида подтвердила, выслушала остальные инструкции и недовольно поджав губу, отложила ларинг. Значит, ей надо будет оставить в засаде две алы! Хуже же всего было то, что в разъезде был как раз Стась, и заменить его в настоящий момент было решительно невозможно. Это потребовало бы слишком много времени, а приказ уже поступил... Следовательно, ей и оставалось только одно, - смириться с судьбой и остаться одной-одинёшенькой этой ночью!.. Она резко поднялась на ноги и оглядев всех, коротко бросила:

- По коням, эскадрон! Выдвигаемся к Дэргу, походный порядок...

Ребята засуетились, каждый побежал к своей але, только один Гжегож, которому было по дороге с Лаидой, пошел рядом.