Крепко сложен, рост выше среднего, очень широкие плечи и таз. Голову бреет налысо. Шаан ориентального, "нигроидного" типа. По всему телу большое количество шрамов, старых и свежих, на спине - цветное татуированное ритуальное изображение львиной пасти. Свободно владеет всеобщим, харадми (в т.ч. и его шаанским диалектом), луанским разговорным. В разговоре может быть несколько несдержан, однако имеет выдающуюся способность адаптации к разным собеседникам. Имеет четко выраженное пристрастие к сексуальной агрессии, - за ним числится несколько десятков изнасилований. Предпочтение отдает девушкам-подросткам нордического типа. Тем не менее, несмотря на явную патологию пристрастия, никогда не теряет головы из-за женщины, относится к ним исключительно потребительски, и не заводит долговременных связей.
Имеет привычку к употреблению легкого наркотического вещества "бэтель", иногда употребляет гашиш, но только в ритуальных целях.
С подчиненными жесток, но справедлив, конфликтов внутри команды не терпит, пресекая их на корню, честолюбив, не терпит, когда его авторитет ставят под сомнение.
И нашлепка цветного воска, с оттиском
Он понимал, что это не просто ориентировки.
Когда Эйрхарт формировал запрос в картотеку, он, конечно, детально изложил все свои соображения, однако он никак не ожидал, что получит не просто досье, а, по существу,
Да и правильно, конечно, но...
Аль-Агди был запечатлен на мутном снимке совсем молодым, его сделали, когда шаан проходил по одному из ранних дел (грязный мрачный пацан, да и все, вобщем-то), а вот портрет М` Тойнби смотрелся отлично, - фотография была сделана во времена одного из последних съездов "Трилистника Святого Карноха", за полгода до его распада. Открытое честное лицо дунландца-работяги, чуть грубоватое, с мальчишеской ухмылкой на губах, которая сопровождает дунландцев всю жизнь, в радости и горе, глубокой старости и сопливом детстве... Фотокарточка Сангони была, наверняка, одной из первых в его жизни, - худой нескладный подросток в "песочной" старомодной форме, висящей на нем мешком, в надвинутой на глаза плоской каске и с рычажным карабином Саади. Примкнутый к оружию широкий длинный "штык-ассегай", принятый в маатуцких частях, почти доставал пацану до уха. Мальчик с явным недоверием смотрел на диковину, фотографический аппарат, - потерпеть еще минутку, или, может, все-таки, вдарить в блестящую стекляшку штыком для верности? "Северный Вал", 1919 год. И какая информативность в этом снимке тощего негритенка, у которого даже лица-то толком из-за каски не видать?
Эйрхарт перечитал ориентировку вновь. Отхлебнул чаю из большой кружки, вздохнул и закурил длинную сигариллу, вмиг наполнившую комнатку сизым ароматным дымком...