Ave commune!

Через тёмные коридоры и сквозь ещё один Холл киборг и юноша подошли к нужному месту. Это весьма просторное и свободное помещение, с парой десятков дверей у стен, таким же антуражем и мебелью, что и в Холле, где живёт Давиан, только вместо окон здесь большие панели, которые вещают телепередачи, поливающие всё тусклым светом, который усиливается лунно-холодным освещением ламп на потолке.

«Где я» – глаза Давиана бегают взглядом по кругу, видя, что здесь целое столпотворение людей в одинаковой форме – кожаные чёрные куртки обтянули стройные тела, да брюки, которые прикрывают туфли. Руки каждого человека держат по ружью, отдающего прообразом двустволки, только стрельба ведётся отнюдь не свинцовой дробью, а смертоносными лучами энергии. По углам, у ещё одного коридора, приложившись плечами к холодному бетону, стоят по два человека готовясь применить оружие в любой момент, чтобы усмирить мятежников. В лике каждого из воинов можно увидеть то ли безразличие к происходящему, то ли усталость, а может, они и не могут выдать другой эмоции, нежели полное равнодушие к бунту.

– Где мы? – вопросил Давиан.

– Это Холл №19. Отправная точка подавления выступления.

К Форосу сию секунду подошёл один из людей, и юноша заприметил отличительную черту на нём – красно-зелёный треугольник на плече, возможно служивший символом звания. Мужчина с острыми чертами лица, полными губами и водянистыми голубыми глазами, снимая фуражку с головы, на которой коротко подстриженный чёрный волос, приветствует иерарха сухим голосом:

– Моё почтение товарищ Главный Помощник Младшего Всепартийного Творца Слова.

– Здравствуйте, товарищ младший начальник Милицейского отдела Народной Милиции по Соте №14. Доложите обстановку?

– Мы блокировали выход мятежным силам. Они не прорвутся наружу, – милиционер повернулся и юркнул пальцами в сумку и через секунду в его пальцах уже зажат листок, с которого он зачитал. – Судя по показаниям, в шесть часов утра, сегодня, Пауль ППС-1288 нанёс милиционеру Аресу НВП-12457 повреждения несовместимые с жизнью. После чего стал активно призывать жителей улья «отказаться от идей бездушной тоталитарной машины». За пятнадцать минут он и несколько его единомышленников в Холле №16 ликвидировали суверенитет Директории Коммун, установив анархию. Никаких требований не выдвигали.

– Сколько их там?

– Судя по подсчётам, не меньше тридцати. Ситуация осложняется тем, что они сумели деактивировать практически все камеры наблюдения, – милиционер убрал листок обратно в свою сумку.

– Сколько под нашим командованием? – Форосу опять пришлось ухватиться руками за латунную гладь посоха, чтобы не испытывать дискомфорта от веса.

– Пятнадцать человек, товарищ Главный Помощник Младшего Всепартийного Творца Слова.

– А те, кто выполняют «директиву»?

– Три десятка партийцев. Я их отправил вниз, чтобы народные силы удерживали возможные пути отступления.

– Хорошо… очень хорошо.

– Так что мы будем делать? – вмешался в диалог Давиан, напомнив о себе и постоянно смотря в сторону тёмных пространств коридора, ожидая чего-нибудь необычного. – Вы же не зря меня сюда привели?

– Да-а-а, юноша. У тебя будет очень важная миссия, – существо вытянуло свой посох и его восьмиконечная звезда, сотканная из восьми стрел, упёрлась прямиком в охраняемые места, – ты пойдёшь туда и попытаешься выжить из не-товарища всё, что можно.

– Я не понимаю…

– Цели его мятежа, причины его и главное – убедишь его сдаться… или мне придётся вмешаться, – рука подтянула к себе латунную палку и острые пальцы, приласкали звезду, увенчавшую регалию власти. – «Коммузарием» было поражено много мятежников, так не дай же ему ещё один повод привести и этих к миру. – Рука Фороса возлегла на плечо Давиана, и юноша ощутил холодное и одновременно грузное прикосновение партийного иерарха, сию же секунду ощутив, как его вперёд толкает сила, и он подчиняется, отходя к коридору, а существо говорит. – Давай, иди, исполни волю Партии.

Плечо Давиана перестало испытывать на себе леденящую нагрузку, и он устремился в тёмный проход. Парень миновал людей с оружием, готовых его поддержать в любую секунду, если что-то пойдёт не так, и прошёл в длинную вытянутую секцию, стены короткой сжимаются друг к другу довольно тесно, настолько, что может спокойно пройти два человека.

– Лишь бы не подстрелили, – промолвил Давиан в надежде, что мятежники не пустят в него пулю, чтобы

Каждый шаг парня осторожен и выверен, его темп замедлился, чтобы не заставлять нервничать бунтовщиков.

«Проклятье, Пауль, что же ты натворил… проклятье, из-за тебя мы можем все полечь… Почему, Пауль? Почему?» – роится вереница мыслей в голове Давиана, который сокращает с каждым медленным шагом расстояние между собой и отступниками, ступая по длинному в метров пятьдесят коридорчику.

– Стой, кто идёт!? – раздался крик с противоположной стороны. – Стоя-я-ять! Стрелять будем! Зачем идёшь!?