Ave commune!

Все молчат, пока Давиан размышляет о сути происходящего, однако нашлась та, которая отбросила вуаль безмолвия, заставив от внезапности вздрогнуть Давиана: и её слова стали для всех сущей неожиданностью:

– Это правонарушение мелкого характера, – послышался ответ от высокой кареглазой бледнокожей девушки, чьи чёрные волосы закрывали половину утончённого лица. – За него, согласно Народному Закону «Об осуждениях за правонарушения» виновного в несанкционированном труде мелкого характера виновный осуждается на три года заключения.

Лица Милоша и Лира сделались нерушимыми бастионами отвращения к девушке. Они ожидали иной ответ, иной суд, а не возню правового характера, которая для Партии не нужна, так как случилось преступление против партийного установления. Им нужна кровь, чтобы на живом примере показать, что идти против Партии, значит вступать во враги Народу.

– Вы кто? – спросил Лир.

– Я народный законник, прикреплённая сюда для повышения правового знания в этом месте.

– Ага, – зацепился Милош, – вы же должны понимать, что это преступление против равенства, против народа, а значит и Партии. Вот если все начнут относиться к партийным повелениям легкомысленно, то, что тогда? Правильно, не будет нужды в Партии, а если в ней не станется нужности, то, следовательно, и в обществе не будет надобности, но этого быть не может, правильно? Партия и народ равны, так едины, а поэтому, преступления умысел и против партийцев направлен.

– Но ведь Закон Народный говорит…

– Скажи, а что говорит Закон «О Народных Судах»? – перебил вкрадчиво Милош девушку. – Что там возносится выше всего?

– Народная воля, выразителем которой…

– Да-да, мы знаем. Он нарушил партийное распоряжение №23 по нашему Району, которое предусматривает смертную казнь за мелко-пролетарские тенденции. Он посягнул на власть Партии, а значит и народа, решил быть в труде не равным нам. Так ведь, равная мне?

– Именно, – без скрипа зубами, без противоречий согласилась девушка, по сути, одобрив расправу над парнем.

– И что же решит суд? – раздался на всю комнату бас Лира, который вынул из-за пазухи пистолет, и снял предохранитель.

А Милош простучал кончиками пальцев по планшету, открыв форму протокола, и моментально заполнив его, оставив пустой только графу под названием «Решение Народного Суда».

Все, кто здесь присутствуют, снова задумались, став помышлять о наказании, и кто-то из собравшихся стал зачитывать весьма необычные строки:

– Мы же помним, что самое главное, что нам говорит Партия?

– Мы чтим, то, что нам вкладывает нам Партия, – сказал какой-то плотный лысоватый мужчина.

– Мы знаем, что нужно следовать, как говорит Партия, ибо она глас народа, она и есть он, – поддержала его хрупкая девушка.

– Мы следуем, как нам говорит Партия, ибо так говорит и народ, – ещё один человек закончил чтение текста, похожего на литанию к Партии и содрогнулась мысль Давиана от вопроса «А не в секту ли я попал?».

Народный Суд решил, что делать, он непреклонен и полон фанатичного уважения к Партии, а значит, поставит во главе всего сначала её интересы, затем нужду коллектива, и только потом требования отдельных людей.

– Мы решили, – шаг делает вперёд высокий парень, с широким лицом, на котором поросли рыжих волос, – Народный Суд Общей Соты №14 площадки Общего Холла №16 вынес приговор в составе двадцать одного человека из двадцати пяти её жителей приговор. Товарища Кира приговорить к смертной казни на месте, путём расстрела.

– Велл, – прохрипел обвиняемый, а в его глазах появился душеточильный блеск и слёзы расчертили щеку, – за что ты так? Мы же друзья, не предавай меня… друзья, не предавайте меня.

– Нет. Ты попрал святые коммунистические истины, и народ воздаст тебе за это! – раздался басовитым криком ответ. – Ты никто перед идеей!

– Я обжалую это! – возопил парнишка, став брыкаться из стороны в сторону и пытаясь вырваться, но ботинок ещё сильнее надавил на грудь худющего парня и раздался характерный хруст костей и ему ничего не остаётся, как лежать и пускать слёзы в пол.

Лир передёрнул затвор и уставил дуло в лицо парню, с усмешкой засипев:

– Я, как партийное лицо, отказываю тебе в праве обжалования. Нечего было посягать на Партию.