Атомный пирог

— Только не пропадай из виду, — сказал Элвис уже в полный голос, оторвавшись от моего уха, сев на кровати и возвышаясь надо мной, лежащей, ещё больше, чем до этого. — Ведь я же беспокоюсь о тебе! Моя девушка не должна доставлять мне проблем. И ей надо быть послушной.

— Твоя девушка?

— Ну да.

— А я, что, твоя девушка?

— Ну, ты не куришь, не пьёшь, не жуёшь постоянно резинку, невинна, носишь хлопковые трусики… Ах, да, и ты любишь меня! В общем, думаю, ты мне подходишь.

Я раскрыла рот, но не нашлась, чего ответить.

— В общем, если будешь снова пропадать, то я в тебе разочаруюсь, — сказал Элвис. — Ну, а станешь своевольничать — отшлёпаю!

— Вот ещё! — я фыркнула и в знак неповиновения высунула язык.

Он высунул свой, наклонился и быстро лизнул мой. Получилось что-то вроде поцелуя. Я смутилась. Элвис рассмеялся. Потом он погладил меня по бокам, по груди. И сказал, вдруг став серьёзным:

— Представляешь, какая шумиха поднимется, если журналисты разузнают о женитьбе самого известного артиста на самой героической девушке США?

«Это, что, предложение?» — подумала я. Но вслух озвучить это предположение не посмела. Всё-таки мне только ещё предстоит совершить подвиг…

— Ладно, — сказал Элвис. — Закажу нам что-нибудь поесть. Сейчас вернусь.

Он позвонил на рецепцию. Потом скрылся в ванной. Когда рыжая девушка с косой снова принесла нам еду, я подумала, что надо бы подняться и подкрепиться. Но исполнить этот замысел не вышло: я всю ночь не спала, и теперь, оказавшись в постели, не смогла сопротивляться её зову. Утреннее нервное возбуждение сменилось во мне непонятным спокойствием. Я отрубилась…

48. Я готовлюсь к смерти

Проснулась я в час ночи. Вот продрыхла так продрыхла! Элвис, видимо, будить меня не стал. На столе лежала кое-какая оставшаяся еда, а из-за стены раздавалось сопение. Несмотря на всё, что несколько часов назад произошло между нами, он опять лёг спать отдельно.

Подходило время встречи с Донной. Идти или нет? Я вспомнила, какую головокружительную деятельность развела с утра для того, чтобы заполучить фотографии своего спутника. Он жутко разозлился, но после зеленой газировки с привкусом психбольницы я заметила, что он вновь подобрел и стал прекрасен пуще прежнего. Засыпая после неожиданной любовной сцены, я была уверена, что верю только Элвису и с Донной (или кто там это был?) больше не встречусь. Теперь же ко мне вернулось утреннее настроение. Эпизоды с газировкой и намёки на женитьбу показались подозрительными — настолько, что я даже задумалась, стоит ли есть ту еду, что оставил мне Элвис. Впрочем, другой еды не было, а последним приёмом пищи был завтрак. Так что я съела один пирожок, внутри у которого оказались варёное яйцо и какая-то трава, откусила от холодной котлеты, а потом запила всё водой из-под крана.

Искать платье не пришлось: я уснула в одежде. Так что осталось только взять туфли, босиком, чтобы не топать, прокрасться к выходу, в коридоре обуться — и к Донне, на верхний этаж!

Когда я пришла на верхний променад, Донны там не было. Ну вот, решила я, и тут обман! В голову снова полезли всякие мысли насчёт того, что это была очередная проверка Элвиса… Но обдумать их толком я всё-таки не успела. Донна объявилась и тотчас же закричала:

— Ава, это началось! Нам всем конец!

— Что началось? — растерянно спросила я.

— Ядерная война, что же ещё!

— Что?! Откуда ты знаешь?

— Из телека. Бежим в фойе скорей, он там висит!

Я, не задавая вопросов, бросилась в лифт вслед за Донной. Пока мы спускались на тридцать четыре этажа вниз, та успела рассказать мне, что пришла на встречу раньше, заскучала, принялась слоняться в гостинице и недалеко от рецепции наткнулась на работающий телевизор, по которому передавали картинку атомного взрыва, разрушающего дома.

— Это Сталин жахнул по Америке, — сообщила она торопливо. — Всё, мы не успели! Началось! Сейчас наши вдарят по Москве — и нам конец.

— Господи… — только и смогла вымолвить я.

— Я, конечно, съела семь таблеток аполлония, — продолжила Донна. — Но думаю, выброс будет такой, что лучевой болезни нам всё равно не избежать. А учитывая то, что большинство врачей погибнет, да и лечить будут в первую очередь своих, а не иностранцев, лучше уж сразу… Я думаю, мы будем в эпицентре…

— Погоди! Семь таблеток? Откуда они у тебя тут? С собой привезла?

— Это Элвис привёз. Как только увидела гриб в новостях, я помчалась к нам в номер, достала у него из пиджака эти таблетки и все съела, сколько было… Извини, наверно, надо было припасти и для тебя… Не сообразила… Но у твоего, наверно, тоже есть такие?

— Чему быть, того не миновать, — вздохнула я.

Лифт открылся, мы вышли. Вокруг висящего в фойе большого телевизора стояла группа людей — больше работников, судя по форме, но были и постояльцы. Выглядели все обеспокоенно. По телеку шёл выпуск новостей: ведущий учительским голосом что-то зачитывал, а на экране крутили кадры с поднимающимся ядерным грибом. Разумеется, новости были на русском, и мы в них ничего не понимали. За слух зацепилось лишь несколько раз произнесённое слово с корнем «американ».