Атомный конструктор №1

«Вокруг решения вопроса о стойкости напластовалось как никогда много субъективного.

Причем особо неприятно то, что субъективизм у некоторой части [специалистов] продиктован вовсе не убеждением, а безразличием к вопросу о стойкости и[ли] потому, что именно стойкость в значительной степени усложняет и затрудняет решение даже, казалось бы, понятной и «простой» задачи.

Некоторая категория людей очень любит подменять решение главной задачи, осложненной трудностями, решением второстепенной задачи. В том числе и такое решение обеспечивает занятость, и, может быть, скорее придет ощутимый результат — «успех».

Дело доходит до абсурда.

Типичный эгоизм в науке и технике, вызванный стремлением обеспечить занятость в «науке», безотносительно к решению задачи по существу (т. е. в целом). Конечно, не стоит упрекать в таком подходе отдельных исполнителей, которые стремились по возможности лучше решить отвлеченные задачи. Но вот такая ситуация есть безусловно свидетельство недостаточного (если не отсутствие оного) руководства и координации.

Признавать наличие задачи комплексного рассмотрения, но ничего по существу не делать. Это по меньшей мере обозначает или неуверенность в правильности сформулированной цели, или неумение добиваться и защищать идею.

К сожалению, это стало характерным для стиля руководства последних лет. Образно можно этот стиль характеризовать как «движение— все, цель— ничто». Типичное стремление уйти от руководства по-настоящему (а не плестись в хвосте событий).»

Не зная деталей всех «закрытых» перипетий, которые происходили тогда вокруг проблемы ПРО, многое в этих записях понять сложно. Но общий тон и смысл вполне, пожалуй, понятны. Особенно — чувства Давида Абрамовича относительно «работничков» и «руководителей» со стилем «движение — все, цель — ничто»…

14 января 1973 года Фишман делает обширные записи «О необходимости «: стойких» зарядов, но вот что интересно и неожиданно — записи с рассуждениями о значении «стойких» зарядов вдруг перемежаются в его записной книжке с заметками о поэте Блоке и краткой библиографией о нем: «В.М. Орлов, «Гамаюн»; Николай Крыщук — «Открой мои книги»… Разговор о Блоке». Это для Фишмана очень характерно — литературные «перебивки» в его деловых рукописях встречаются неоднократно. Иногда — сразу за оперативными записями о том, кого и по каким вопросам принять и т. п.

Доказывая свою правоту и борясь за нее, Фишман ездил к московским коллегам-ракетчикам Надирадзе и Непобедимому, к Янгелю (а позднее — к Уткину) в Днепропетровск, на Урал к Макееву и на «новый Объект», на «ПРОшные» фирмы, в родственное ВНИИ автоматики к Аркадию Адамовичу Бришу, на плутониевый комбинат в Сибирь.

На половинке листа с расчетами — запись для памяти: «Илькаев Р.И.; Хлебников А.К.; Иванов В.М.; Мурашкин Б.М.; Шумаев МП; Коблов П.И.; Гончаров г. А.; Фишман ДА

Командировка] к Бришу. Позвонить Шумаеву, Коблову. Материалы для Бриша».