Атомный ангел

– В числе крупнейших владений «Гебрудер Шледер», – заговорил он, – восемьсот сорок две тысячи акров пшеничных полей в Манитобе, Канада, Орегоне, США, и Квинсленде, Австралия. Доходы от них составляют девять процентов общего дохода компании. Ваша фабрика «Шлед-Текс» в городе Лекко в Италии – один из пяти крупнейших мировых производителей тканей для спортивных нужд. Вы производите всё: от штормовок до футбольных шортов, от гидрокостюмов дайверов до огнестойких костюмов автогонщиков. «Шлед-Тинта» в городе Комо, также в Италии, – одно из крупнейших мировых предприятий по печати на ткани. «Шледер-Икен-Ли» в Гонконге – одна из крупнейших гонконгских фабрик по пошиву джинсов; а недавно вы заключили контракт на двадцать лет по постройке фабрик и пошиву джинсов и в Китайской Народной Республике. Прибыль от текстильного производства дает вашей компании двенадцать процентов ее общего дохода. Интересует вас и нефть. У вас имеется небольшое нефтяное месторождение в Северном море, однако бурение там особых результатов не дало; поэтому вы завысили результаты и сейчас пытаетесь продать месторождение какой-нибудь из крупных компаний, заинтересованных в такой покупке. Есть у вас и другие вышки в Северном море, а также в Саскачеване и в Кении, но основные ваши нефтедобывающие и нефтеперерабатывающие предприятия находятся в Сальвадоре. Там вы разрабатываете семь крупных месторождений и, если позволено мне будет заметить, вкладываете в них больше средств, чем следовало бы, учитывая нестабильную политическую обстановку в регионе.

Шледер слушал молча, не двигаясь, и на кончике его сигареты уже выросла горка пепла в полдюйма высотой.

– Прибыль от нефтяных месторождений в Сальвадоре составляет двадцать три процента общего дохода вашей компании.

Шледер стряхнул пепел, не отводя глаз от Хауптмерца. Пока странный гость не ошибся ни в чем. Цифры, которые он называл, знали во всем мире лишь несколько человек: сам Дейк Шледер и его доверенные помощники. Как видно, кто-то из этих помощников проявил излишнюю, совершенно излишнюю откровенность.

– Кроме того, – продолжал Хауптмерц, – по лицензии правительства Федеративной Республики Германии вы производите взрывчатые вещества большой разрушительной силы исключительно для промышленных целей – например для взрывных работ в горнодобывающей отрасли. На самом деле в мирных целях используются лишь десять процентов производимой вами взрывчатки. За благостным фасадом вы скрываете целую империю по производству боеприпасов: ручных гранат, снарядов, бомб, мин и так далее. И готовы продавать их всем, кто захочет купить, верно? Террористы – не последние из ваших клиентов. Все это делается тайком. Власти, разумеется, в курсе; их молчание и согласие вы покупаете щедрыми ежегодными выплатами, а также роскошными приемами с целым цветником привлекательных и на все согласных девиц. Торговля боеприпасами приносит вашей компании двадцать шесть процентов ее общего дохода.

Шледер затушил сигарету. Со странным гостем, столько о нем знающим, он начинал чувствовать себя неуверенно – ощущение для него редкое и неприятное.

– Кроме того, – продолжал Хауптмерц, – «Гебрудер Шледер» производит колеса, шарикоподшипники, колесные оси и детали тормозов для железнодорожных локомотивов и вагонов. Все это вы продаете в Германии, а также поставляете в Италию, Францию, Швейцарию, Великобританию, Испанию, Соединенные Штаны и Канаду. Эта сторона вашей деятельности приносит вашей компании двадцать восемь процентов общего дохода. Оставшиеся два процента исходят от нового направления вашей работы. Недавно вы создали компанию «Атом-Шлед», вложив в нее немало собственных средств, чтобы заработать на мировом буме атомной энергетики. «Атом-Шлед» должна производить топливные стержни и кассеты для атомных электростанций. Предполагается, что объем продаж завода, работающего на полную мощность, составит до двадцати пяти процентов вашего общего дохода; однако пока что он едва приносит два процента. Вам не удается заключить серьезные контракты. Завод работает неполный рабочий день – и тем не менее у вас уже скопилось огромное количество топлива, и одному богу ведомо, удастся ли его продать. Финансовые потери пока не критичны, но достаточно серьезны.

Несколько мгновений Шледер и Хауптмерц молча смотрели друг на друга.

– Благодарю, – сказал наконец Шледер, – за столь подробное и точное описание моих дел. Интересно было бы узнать ваши источники информации.

– Не сомневаюсь, – ответил Хауптмерц, – это вам было бы чрезвычайно интересно.

– Еще я хотел бы знать, кто вы, на кого работаете и зачем говорите мне все это.

– Моя фамилия Карпов. Дмитрий Карпов. Работаю я на небольшую организацию в Советском Союзе, о которой вы, возможно, слышали: она называется Комитет государственной безопасности. Вы знаете ее под сокращенным названием: КГБ.

– А меня зовут Джеймс Бонд, – ответил Шледер, – и я работаю на МИ-шесть.

Карпов покачал головой; смешливые искорки в его глазах снова погасли.

– Вы шутите. Я – нет.

– Продолжайте, пожалуйста, – попросил Шледер.