Атомные в ремонте

Поскольку у нас с заводом был большой опыт согласования ремонтных ведомостей, завершающие три пункта программы мы выполняли быстро и споро. Рядом со мой сидели заводские конструктор, технолог и работник бюро цен. Для решения кое-каких вопросов у нас хватало собственных знаний, сомнительные вопросы мы отдавали на проработку в заводские подразделения и довольно быстро получали от них ответы. В рабочей группе оказалось двое несогласных с нашей «расправой» с рекомендациями бюро; они настаивали на том, чтобы в акте комиссии было записано их особое мнение. Я им ответил, что никакой комиссии не существует, а есть рабочая группа, которая свою работу закончила. Никакого акта я составлять не буду, подпишу с заводом дополнительное соглашение на ремонт, а членов группы с благодарностью отпущу по домам.

Итоги работы были такими: ремонт подорожал на 4 млн. рублей, а сроки остались прежними. Теперь надо было ждать конца ремонта, чтобы получить диаграмму шумности во время испытаний Большинство строящихся и ремонтируемых лодок в Северодвинске испытывалось не позднее конца ноября, чтобы успеть пройти горло Белого моря до ледостава. Проверка шумности всех лодок производилась одной и той же контрольной станцией, так что результаты легко можно было сравнить.

И вот победа! Наши лодки стали выходить из ремонта с шумностью меньшей, чем у строившихся, а ведь на тех применялись новейшие разработки по этой проблеме.

Нельзя сказать, что вопрос с шумностью был решен нашей рабочей группой раз и навсегда. Приобретался опыт, углублялись знания, возникали новые проблемы. Были случаи, когда уменьшив шумность какого-либо механизма «дискретку» полностью ликвидировать не удавалось, так как в тени шума этого механизма находился шум другого, и теперь приходилось браться за него. Иногда шум не могли устранить никакими силами. Например, циркуляционные насосы кормовых холодильных машин сначала «лечили» тем, что подрезали у них крылатки. Не помогло. Оказывается, конфигурация трассы была такова, что шум вызывался самим потоком воды, а изменить эту конфигурацию на «живом» корабле невозможно.

Таким образом, наша рабочая группа положила начало, создала перелом и дала направление работе по борьбе с шумностью на действующих подводных лодках.

Заканчивая описание трех основных направлений своей деятельности: ремонт, перезарядка реакторов и модернизация атомных подводных лодок, должен сказать, что это описание далеко не исчерпывающее, а касается лишь того, что за давностью лет перестало уже составлять государственную тайну, но еще не забылось.

В описании этих направлений я не смог найти места, куда можно было бы вставить еще несколько эпизодов, сыгравших немалую роль в формировании меня как военного инженера. Некоторые из них обошлись моей нервной системе довольно дорого. Задачи, которые столи передо мной в этих случаях, походили на задачи военного времени и, хотя я не был в то время под бомбежкой, я учился тому, что должен был делать на своей должности во время войны. Я излагаю эти эпизоды отдельно.

НАТУРНЫЕ ИСПЫТАНИЯ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК

НА ПРОЧНОСТЬ ВЗРЫВОМ

Впервые мне пахнуло в лицо дыханием войны в 1958 году, когда я еще служил в Ленинграде старшим военпредом в одном из конструкторских бюро.

Неожиданно меня назначили в комиссию, о цели работы которой мои наальники не знали.

Я был приглашен в НИИ ВМФ к капитану 1-го ранга В.Н.Бурову, и он мне разъяснил эту цель. На одном из полигонов проверялось воздействие ударной волны от атомного взрыва на подводную лодку в подводном положении. Атомный взрыв имитировался шнуровым зарядом тротила, а лодка была настоящая, проекта 613. С нее была снята аккумуляторная батарея, и на это место установлена регистрирующая аппаратура. По всему корпусу были наклеены тензодатчики для замера напряжений, и провода от них тянулись в аккумуляторную яму, к аппаратуре. Во время взрыва людей на лодке не было.

Моя задача заключалась в том, чтобы вместе с еще двумя военпредами осмотреть эту лодку и составить дефектную ведомость. Это нужно было для того, чтобы знать, что ожидает лодки, если против них будет применено атомное оружие. Основной же целью эксперимента было получение данных для науки о прочности.

Искореженную взрывом лодку поставили в плавдок и привели в Ломоносов, куда я должен был ехать для работы.

Приехали и другие члены комиссии. Один из них, Михаил Георгиевич Никитин, был мне хорошо знаком, второго я видел впервые. Никитин похлопал меня по плечу и сказал, что доверяет мне полностью эту работу, и исчез вместе со своим напарником. Я переоделся и принялся за дело.