Читаем Атаман Платов полностью

Обозначенная на карте дорога, по которой отступала французская армия, у Смоленска расходилась на две ветви: одна шла по правому берегу Днепра, вторая по южному, левому. Обе выходили к Орше.

Когда корпус подошёл к Смоленску, Платов не стал втягиваться в город, обошёл его. Тринадцать казачьих полков и донскую батарею он повёл в обход с севера, а семь других полков во главе с генералами Денисовым да Грековым пустил с юга, по левому берегу. Там же с разведывательной задачей действовал и полк Чернозубова Степана.

Прикрывая отход французской армии, маршал Ней повёл большую часть своих сил по левой дороге, надеясь быстрей достичь Орши и там создать сильный узел сопротивления. Но генерал Милорадович упредил: заняв Красное, преградил ему путь. Ней попытался сбить русских, атаковал раз и второй, но атаки были отбиты. Русские стояли намертво.

Казалось, выхода из этой ловушки французам не было: слева простиралось лесное бездорожье, справа — ненадёжно застывший Днепр, за которым находился корпус Платова. А позади, в Смоленске, сосредоточивался отряд грозного Ермолова, который вот-вот мог ударить с тыла.

От Милорадовича прибыл к Нею офицер с предложением сложить оружие, сдаться. «Мне сдаться? Подумал ли об этом ваш генерал? — воспротивился маршал, но офицера не без умысла приказал задержать. Мороз усиливался. Ней приказал разобрать избы, заборы, настелить их поверх непрочного льда, надеясь увести полки за Днепр. Посланца же освободили, когда опустилась ночь, дав ему понять, что-де с утра снова начнутся атаки.

Первыми французов на реке обнаружили казаки Чернозубова. В темноте они открыли огонь, атаковали и захватили шедшие в хвосте орудия. После чего Чернозубов и направил к Платову сотника Наркина.

— Ах, как неловко вышло, оплошали мы, Константин Павлович! Дали Нею выскользнуть из ловушки, — сокрушённо качал головой Платов, глядя на Шперберга. — И нас провёл этот басурман, и Милорадовича тоже.

Досада усиливалась от сознания того, что накануне отряд из пехотного полка и казаков лихо захватил Смоленск с его огромными складами. Одних орудий было взято сто пятьдесят. И после триумфа вдруг такой конфуз: упустить Нея!

— А ведь до Сырокореньи, скажу я вам, совсем близко, рукой подать! Неподалёку Кутейников с полками находится! Уж он-то должен был услышать стрельбу да ввязаться в дело! — не мог успокоиться Платов.

Село находилось в каких-то двух-трёх вёрстах от передовых казачьих постов, расположенных у Гусиного.

— Можно и не услышать в этой круговерти. — Шперберг словно бы оправдывал Кутейникова. Было слышно, как снаружи злилась вьюга, сыпало в окно снегом, в трубе по-волчьи выл ветер.

— Перебравшись через Днепр, Ней непременно пойдёт к Гусиному, а оттуда двинет на Оршу, — размышлял над картой Матвей Иванович.

— Определённо так, — дёрнул круглой и лысой, как бильярдный шар, головой Шперберг. — Теперь нам одним, без Милорадовича, придётся драться с Неем.

Сотник Наркин стоял у стола, заглядывал через генеральское плечо на карту. О нём словно забыли. Признаться, он и сам не торопился покидать тёплую избу. Почти сутки провёл в седле, страшно промёрз и был доволен, что здесь удалось немного отогреться.

— Так вот, сотник, — вспомнил о нём Платов, — сейчас скачи назад к Чернозубову, передай, чтоб от неприятеля не отрывался, шёл следом и без промедления обо всём важном докладывал. Каждые два часа!

Громыхнув сапогами, Наркин вышел.

— А тебе, Константин Павлович, надлежит послать за Кутейниковым. И Грековым Тимофеем тож. Мартынову пошли моё распоряжение, чтоб надёжно прикрывал правый фланг и выслал дозоры на Полоцк и Витебск. Там, думается, должны быть авангарды Витгенштейна. Вот с ними он и должен установить связь. Напиши помягче да уважительней, обратись к Мартынову по имени-отчеству, Андрей Петрович, стало быть.

Шперберг тут же распорядился послать за генералом Кутейниковым и командиром атаманского полка, теперь им командовал Греков Тимофей. Сам же сел пивать распоряжение командиру правофланговой казачьей бригады генерал-лейтенанту Мартынову.

Матвей Иванович, запахнувшись в бурку, сидел над картой, размышлял. Ему было известно, что Александр одобрил план окончательного разгрома неприятельских сил на реке Березине. Для этого он распорядился привлечь Молдавскую армию адмирала Чичагова. Она должна захватить у Борисова единственный мост, занять оборонительные позиции, не позволяя французам переправляться через Березину. Корпус Витгенштейна, надёжно прикрывая петербургское направление, должен нависнуть над неприятельскими силами с севера, образуя мощный заслон на пути их отхода. Главная же армия Кутузова нанесёт сокрушительный удар с тыла.

Матвей Иванович ясно понимал, что французский арьергард попытается сдержать своих преследователей-казаков, чтобы дать возможность главным силам армии быстрей переправиться через Березину, упредив подход к реке Молдавской армии. И потому преследование ему никак нельзя ослаблять, приходил он к выводу. Нужно беспрестанно арьергард атаковать.

Войдя в избу, Кутейников стряхнул у порожка снег с шапки, сбросил бурку.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русские полководцы

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии