Читаем Атаман Платов полностью

Опытным глазом он отметил и чёткость равнения, что по шеренгам, что по рядам, и единство шага, без запоздалой россыпи и шлепков. Он смотрел на идущих солдат, не скрывая восхищения, слушал рвущие душу слова рождённой в сражении песни:

А где пулей не имем, там мы грудью берём.А грудь не берёт, душу Богу отдаём.

Шёл гренадерский полк генерала Раевского.

По окончании смотра Платова пригласили в императорский кабинет. Александр и Барклай были уже там.

Александр восседал за большим столом, Барклай — подле, худой, высокий, с лысой, словно яйцо, головой.

— Предстоит дело особой важности, — без обиняков начал император. — В Фонтенбло, в летней королевской резиденции, укрыт римский папа Пий Седьмой. Находится он там по воле Бонапарта. Повелеваю вам, генерал, освободить его. Как вы поступите и что намерены предпринять — это решайте с графом Барклаем. Но мой приказ: папу освободить и доставить в Главную квартиру. Надеюсь, задача вами понята и будет выполнена.

— Приложу все старания, ваше величество, — почтительно ответил генерал и склонил голову.

— Верю. Идите. Вы тоже свободны, Михаил Богданович.

В кабинете Барклая состоялся обстоятельный разговор. Пришёл маленький, шарообразный Толь, давнишний знакомый Платова. Теперь уже генерал-лейтенант, но по-прежнему неустанный труженик, разработчик сражений и походов. Разложили на столе карту. На ней чёрным пунктиром прочерчен маршрут предстоящего поиска.

— Вот Труа… Намюр… Фонтенбло. Это в полуста вёрстах от Парижа, — указал он на карте. — Главные силы Наполеона восточней. Так что здесь направление второстепенное, можно сказать, не опасное.

— Возможно, и так, только где опасно, а где нет, мне за долгую службу тоже известно. — Матвей Иванович, наклонившись над картой, стал внимательно рассматривать маршрут. — А кто придёт в Труа?

— Это уж не ваша забота, генерал. Направим туда дивизию. Главное, выступайте в поиск без промедления.

У генералов отношения были строго официальные. Размолвка произошла ещё в начале войны. Казачий корпус прикрывал отход армии Багратиона. Платов тогда действительно проявил непослушание военному министру и главнокомандующему. Но иначе поступить он не мог: казачьи полки были связаны по рукам и ногам наседавшим французским авангардом.

Если бы тогда Платов увёл к Барклаю своих казаков, армия Багратиона вряд ли дошла бы до Смоленска. И нетрудно представить, какая бы после того постигла участь и армию Барклая.

Барклай пожаловался Александру, что Платов не выполнил его приказа, проявил ослушание и что он, Барклай, просил бы Платова от командования казаками отстранить.

О том Матвею Ивановичу стало известно. Кто-то снаушничал, передал не из добрых намерений. И возникла у него в душе обида.

Под Смоленском, раздосадованный долгим отступлением, постигшей неудачей и нерешительностью главнокомандующего, он раз с солдатской прямотой заявил:

— Вы, граф, сегодня мне сделали замечание, почему я не снимаю плаща. Ане снимаю потому, что стыдно и обидно быть перед народом в форме российского генерала, убегающего от французов. Стыдно оставлять народ беззащитным. Именно так. Мы сегодня не защитники, а беглецы. И доколе же, граф, такое будет продолжаться?

С той поры и размолвка.

Завершив дела, Матвей Иванович собрался было уезжать, как последовало приглашение от императора на обед. Как не лестно было отобедать с императором, однако предстоящая задача требовала спешки.

— Ехать надо. Время не ждёт, — попытался отказаться от приглашения генерал, но Барклай развёл руками:

— Император ведь приглашает. Никак нельзя отказаться.

Стол накрыт на двенадцать персон. Генералы: Барклай, Раевский, Ермолов, Толь, англичанин Вильсон… Прислуживают солдаты, вымуштрованные и старательные.

Разговор зашёл о смотре гренадерского корпуса, командование которым недавно принял генерал Раевский.

Вспомнил, что совсем недавно гренадеры отличились в сражении при Ла-Ротье, полки не только сломили сопротивление французов, но первыми ворвались в город и молодецки выбили из него неприятеля.

— Хорош на плацу, хорош и в бою, — попытался срифмовать не очень удачно Толь, но все засмеялись, даже высказали комплименты.

Потом заговорили о младших братьях Александра, великих князьях Михаиле и Николае, собиравшихся выехать из Петербурга во Францию. Высказали пожелание, чтобы они постарались успеть ко дню вступления союзных войск в Париж. Ведь дело к тому идёт.

В угоду Вильсону вспомнили английского принца-регента, сменившего на престоле короля. О самом короле, умственно больном, из деликатности умалчивали.

Все держали себя сдержанно, не допуская излишней шутливости и воздерживаясь от возлияний. Даже прямой и резковатый в суждениях Ермолов всё больше молчал.

Матвей Иванович сидел как на иголках, все его мысли были о предстоящем рейде. О самом рейде за столом никто не вспомнил, и он тоже не посмел говорить, поняв, что акция сия тайная.

Наконец обед закончился, и Матвей Иванович предстал пред императором, спрашивая разрешения на отъезд.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русские полководцы

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии