Атаман Альтаира

Выпускающий специалист переглянулся с генеральным комиссаром политической безопасности. Тот пояснил:

— Наш русский друг шутит.

— Ви будзете помесени на специальний кресло, а кресло — в специяльную полость. Називается она — демодуляционний хронотипицеский демодюляцор…

— Я понял: демодуляционный демодулятор.

— Да. Там будет осусествлен массированный вброс позитрония, которий рекомбинирует до водорода. Поскольку всё ето слуцится на больсих скоростях и сравницельно малых объёмах, то полуцится маленькая звезда, коцорая тут же коллапсирует в церную дыру. Поцому как для данного объёма мы обеспечим массовую сверхкрицицность. И всё это в объёме ста кубицеских метров, не больсе!

— Вы, что же, милейший, поместите меня в недра искусственной чёрной дыры? — я решил в первую секунду, что ослышался.

— Да-да! Ви — умний, ето приятно!

— Вы же меня убьёте, идиоты! Давайте лучше сразу под гильотину!

— Нет-нет, вы не успеете умереть! Ось времени свернецся, а потом развернецся в обратную сторону. Испарение церной дири обеспецит раскрутку оси времени в отрицацельном направлении. Цем массивнее будцзет наша дира, цем дальше вас забросит! Всё оцень тоцно рассцитано, всё работает, не бойтцзесь!

Я вздохнул, и, боюсь, получилось это у меня очень горестно.

— Но как вы меня перебросите на Землю? Ведь сейчас мы находимся вне Земли, или я ошибаюсь?

Тут в разговор вмешался генеральный комиссар политической безопасности:

— Через «зеркальную Вселенную» можно попасть в любую точку нашей Вселенной. Точно так же, как посредством генерации «схлопа» хронотипический двигатель переносит вас в любую точку пространства, находящуюся на противоположном конце его мнимого диаметра.

— Спасибо за любезное пояснение. Я так и думал, что без «зеркального мира» тут не обойдётся. Наконец, у меня есть последний вопрос…

— Валяйте! — разрешил астеник. — Только покороче.

— Бабла и оружия дадите?

— Денег не дадим. Мы изучили вопрос, и оказалось, что в начале двадцать первого века уже использовались довольно изощрённые системы защиты денег от подделок. Поэтому мы решили не связываться с изготовлением денег в наших лабораториях. У вас будет слиток золота. Продав его на месте, получите достаточно денег для того, чтобы оплатить необходимые расходы. Слиток находится тут, — он указал на кожаную сумку, которую держал в руках. — Там же — «чекумаша» с двумя запасными патронами.

Астеник поставил сумку мне на колени, а её наплечный ремень набросил на шею. Я смотрел на сумку, будучи не в силах дотянуться до неё, поскольку руки мои оказались крепко притянуты к креслу.

— Что ж, Сэмми, в добрый путь, — генеральный комиссар хлопнул меня по плечу. — Ты не захотел отдать нам Наташу здесь — ты решишь её судьбу там. Я знаю одно: когда ты вернёшься в наш мир, Натальи Тихомировой тут не будет.

Кресло на монорельсовой тележке тихо тронулось. Я въехал в черноту. Через мгновение услышал внизу щелчок — это монорельсовая тележка ушла куда-то вниз, отделившись от кресла. Под креслом рыкнули реактивные сопла, придав ему ускорение. Мы медленно двинулись вперёд. По-прежнему ничего не было видно.

Однако уже через пару секунд включились прожекторы, осветившие пространство вокруг. Интересное место! Если, конечно, кому-то интересна внутренность громадной магнитной ловушки. Я находился внутри громадной — метров двести, не меньше! — сферы, из стенок которой выглядывали могучие обмотки сверхпроводящих магнитов. Повинуясь заданному импульсу, кресло в полной невесомости несло меня прямо в центр колоссального сооружения.

Громоподобный рык из скрытых динамиков возвестил:

— Positioning!

По-русски — позиционирование.

Кресло подо мной коротко фыркнуло реактивным двигателем, погасив первоначальный импульс. Я повис в пугающей тишине, медленно вращаясь вокруг своей оси вместе с креслом.

— Removal armchairs! — вновь рявкнул невидимый динамик.

То есть — отвод кресла или удаление кресла.

Ремни, державшие мои руки и ноги, неожиданно ослабли, заструились по коже и с лёгким шуршанием скрылись в щелях ложементов. Кресло вдруг ушло из-под меня.

Я повис в пустоте, лишившись даже той призрачной опоры, иллюзию которой создавало мощное металлическое кресло. Взгляд вниз — стометровая пустота. Взгляд вверх — там тоже самое. Слепящие лучи прожекторов дезориентировали и раздражали.

— Сэмми, держи сумку! — вдруг раздался из динамика узнаваемый голос генерального комиссара второго ранга.

Я подхватил кожаную сумку, которая чуть не отплыла от меня. Господин из Службы Политической Безопасности, стало быть, внимательно наблюдал за мною.

— Start sequences! — вновь рявкнул невидимый оператор.

Команда «запуск последовательности» означала, очевидно, начало… этого самого… миссии, одним словом.

Сколько ещё мне жить? Десять секунд?

В динамике защёлкал метроном. Как это гадко — умирать под метроном.

Вдруг припомнилась Наташа, спускавшаяся в шёлковом кимоно по лестнице в холле виллы «Покахонтас». Ягодицы — как орех, так и просятся на грех! Господи, прости меня, идиота! О чём же я думаю в секунду смерти?!