Асыл

Вскоре девушка заметила, как с верховьев реки стремительно неслась возле берега неширокая льдина. Асыл смерила глазами расстояние. И, когда льдина с лёгким шуршанием уткнулась в берег и медленно стала разворачиваться, упираясь одним концом о лёд, на котором стояла Асыл, девушка прыгнула. Не выдержав равновесия, она упала и покатилась по гладкому, точно отполированному льду к берегу. Ухватившись за висевший над водой куст тальника, она выбралась на сушу. Оглянулась на кричавшего что-то Жамала и поспешно побежала в степь.

Кекжал, отряхиваясь от воды, не отставал от своей хозяйки. Аллаш-ордынцы, отчаянно ругаясь, повернули коней обратно.

Через час Асыл была недалеко от юрты Оспана. Увидев Бербасара — собаку Оспана, которая мчалась ей навстречу, Асыл крикнула:

— Кекжал!

Она знала свирепость Бербасара. Кекжал забежал вперёд хозяйки и, как бы защищая её, ощетинился. Бербасар летел, как вихрь. Он кинулся на девушку. Кекжал молниеносно отразил натиск Бербасара и, навалившись на него грудью, прижал к земле. От юрты с испуганным криком бежала Карима.

Кекжал, грозно рыча, стоял на лежавшем Бербасаре, и казалось, ещё секунда — и он разорвёт его в клочки. Так сильна была его ярость.

Запыхавшаяся от бега Карима схватила Бербасара за ошейник и, дав ему пинка, потащила к юрте.

— Проклятая собака, своих не узнаёт, — жаловалась Карима, шагавшей рядом с ней Асыл. — Посажу её опять на цепь. Оспан уехал с Болатом на выручку Ибрая. Пробьются ли они в город? Говорят, что аллаш-ордынцы хотели взять Ибрая обманом?

— Да, его предали ак-сакалы рода аргын, — вздохнула Асыл. — Об этом мне рассказала хозяйка квартиры, где останавливался Оспан.

— Вот подлецы! — волнуясь, продолжала Асыл. — Клясться своей сединой, своей жизнью и так мерзко поступить. — Казалось, девушка задыхалась от гнева. — Токтобаев, которому Ибрай так доверял, прикрываясь своим званием секретаря военкома, предал его.

Жена Оспана покачала головой.

— Недаром говорят: высокий пост — высокая скала. На неё взлетает ясный сокол, а бывает, ползком взбирается и чёрная змея, — женщина вздохнула.

Карима и Асыл вошли в юрту.

— Отдохни. Сейчас я согрею чай. — Передав Асыл подушку, женщина занялась самоваром.

— Вот только не знаю, когда приедет Оспан, — заговорила Карима. — У меня забота, как ты доберёшься до заимки… Плохо, лошадей нет.

Асыл и самой не хотелось оставаться на стоянке Оспана, которая была не так далеко от города.

— Возможно, будут попутчики, через которых можно будет передать дедушке Рустему, чтобы выслал лошадь.

Вечер для женщин прошёл спокойно. На следующий день к юрте Оспана поспешно подъехала жена Ибрая Балым со своей приёмной дочкой Макен. Женщин сопровождал их дальний родственник Мукатов Муратбек. По измученным лицам путников было ясно, что они пережили в городе тяжёлые дни. Войдя в юрту Оспана, Балым опустилась на кошму.

— Ибрай в тюрьме, — произнесла она горестно и, закрыв лицо руками, заплакала. — Трое суток он вместе с стрелками отбивался от аллаш-ордынцев. Враги не могли взять его в честном бою и пустились на новую хитрость, — сквозь слёзы рассказывала Балым. — На четвёртый день осады к нашему дому с белым флагом подошли ак-сакалы. Они на коленях умоляли Ибрая прекратить кровопролитие и итти с ними в казармы принимать командование над отрядами аллаш-орды. Ибрай поверил им и ушёл с ними в сопровождении своих верных людей. В казармах его схватили мятежники во главе с Идеятом и бросили в тюрьму. — Балым закрыла лицо руками и закачалась, как маятник.

Асыл порывисто поднялась на ноги. Её щёки горели. Подняв руку, она воскликнула страстно:

— Не печалься, Балым, — рука Асыл легла на плечо женщины. — Ибрая спасут! Партизаны освободят город.

Сидевший в юрте Муратбек сказал задумчиво:

— Да, девушка говорит правду. Однако нам надо поторопиться на Жаланшик. Как бы аллаш-ордынцы сюда не нагрянули. Ты, Асыл, жди лошадь. Об этом я сегодня же передам Рустему.

Муратбек вышел из юрты.

Балым и Макен стали собираться в путь. Обнимая Асыл, Макен шепнула ей на ухо:

— Встретишь Диму, передай от меня привет.

— Хорошо, — ответила Асыл.

Проводив своих друзей, Асыл вернулась в юрту Каримы. Вечером Асыл вместе с Каримой теребила шерсть для пряжи. Вскоре до их слуха донёсся лай собак. Асыл вышла из юрты и, посмотрев в сторону Кара-Су, поспешно вернулась обратно.

— Карима, со стороны реки к нам едут трое каких-то всадников, — сказала она тревожно и, взяв карабин, положила его на колени. Гремя цепью, яростно залаял Бербасар. Ему вторил густой бас Кекжала.

— Эй! Кто там, уймите собак! — раздался у дверей юрты грубый мужской голос.

— Ну! — не слезая с лошади, скомандовал незнакомец.

— Карима, не выходи, — зашептала Асыл испуганной хозяйке. — Я сейчас посмотрю, кто там.

Не выпуская карабина из рук, девушка вышла из юрты и попятилась обратно. Она узнала Идеята.

— А-а-а! Гнался за Балым, а нашёл тебя, голубка. На этот раз ты от меня не уйдёшь, — протянул он с усмешкой.

Идеят легко спрыгнул с коня и сделал попытку схватить Асыл.

— Кекжал!

Пёс грозно рыча, встал рядом с хозяйкой.