Астора

– Да, ты пограничник, – покладисто согласился я. – Вот и иди первым. А я – вторым, потому что лучше тебя в ближнем бою. Будешь беречь меня для ближнего боя, прикрывать собой. Вопросы есть?

Вопросы и активные возражения, конечно, были, но тут началась заброска, и мы попали под огонь автоматической системы защиты. Что же она не сработала против десанта Гоэмы?! Прав Санго Риот: идут иные и изобретают новые уловки. Их не остановить.

Мой напарник упал, прикрывая меня. Тактильную взрывчатку вперед – подавитесь! Дверь центра управления – вдребезги! Здравствуйте, я пришел! Оружие дергалось в моих руках, а мир поплыл куда-то, закачался. Как тогда, в крушении поезда, на далеком юге моей несчастной родины. Может, я там и есть? Может, все, что было, есть сон и бред за миг до смерти?

Как и тогда, я сумел подняться с колен. Оставшихся в живых врагов это почему-то испугало.

– Здесь я еще стою…

14

– Зачастил ты в госпиталь, дружок! – странно усмехаясь, заявил мне Санго Риот. – Надо бы тебя вылечить. Окончательно.

– Неважно, где я – все равно защитник Асторы, – пробормотал я невпопад. – И всегда был им…

Видимо, разум мой все еще бился в коридорах базы заградотряда.

– Конечно, ты защитник, – пряча глаза, согласился Санго Риот. – Ты… выздоравливай. Тобой сейчас доктора займутся. Очень хорошие в своем деле…

Они изучали меня, просвечивая приборами, словно не понимая, какую причиняют боль. Или, наоборот, очень хорошо понимая?

Зёгэн. В этом все дело. Тело прежнее, но лишь внешне. Может, его вообще нельзя лечить? Кто скажет? Погибла Вторая Желтая вместе с Первой, сгорела в пламени гнева Санго Риота, и нет в живых того врача, кто стал для меня Создателем.

Боль же была нескончаемой. Доктора-то могли подменивать друг друга, в отличие от меня. И тогда я заэкранировал все, что мог. Забрал остатки энергии из пояса, вынес дверь-диафрагму, и очень скоро нерушимый барьер Асторы встретил меня теплым ветром. А куда мне еще было идти?

Астора моя, светлая песня, факел прекрасный во мгле мироздания – здравствуй! Ухожу от тебя окрыленный, без сил – к тебе припадаю. Как мне без тебя? Ты – нить моей жизни, пока ты сияешь, не гаснут надежды…

Я поднялся с колен. Над скалами, над темными заповедными лесами пылали небеса Асторы. Изумрудный пожар охватил небосвод, и в нем, не теряясь, поразительно ясные, горели золотые звезды. Миг – вся цветовая симфония неба хлынула вниз, отразилась в зеркальной глади горного озера – и темные скалы заиграли бликами зеленого, синего, желтого цвета…

Воспетая в веках, заря Асторы была прекрасна, но быстротечна. Всего несколько мгновений, и темно-изумрудные небеса пронзительно засияли, просветлели почти до невидимости – и взошло светило.

Я посмотрел вниз и не смог сдержать улыбку. На чистейшем золотом песке запретного пляжа черной улиткой умостился Дом и, деловито выкинув хобот, засасывал из заповедного озера хрустально чистую воду – вместе с рыбешками.

– Дом! – окликнул я его по радиосвязи.

Дом встрепенулся, узнал – и с радостным ревом помчался ко мне. Вблизи он преобразился в строение с резным крылечком и выкинул ковровую дорожку, достаточно длинную, чтобы обувь очистилась от любой грязи. Дом был ненормально чистоплотным.

Дверь Дома несколько изменилась со времени нашей последней встречи, а именно – приобрела несокрушимость.

– Меняешься, – кивнул я на дверь. – Броней зарос. Это вы так стареете, что ли?

– Класс повысили, – откликнулся Дом, как всегда, умолчав, кто именно принимает решения по Домам. – Моему классу многое позволено. Для нас, Домов, это просто – на один день в мастерские, и порядок.

Дом замялся.

– А… э… а в каких же мастерских вас угораздило? – осторожно поинтересовался он.

Дом выглядел огорченным, насколько это можно было заметить, сидя в ванной.

– В каком смысле?

– Хозяин, вы связались со мной, не используя устройств.

– Да уж… а что, это плохо?

В молчании я поел, посмотрел планетные новости по версии народа южных морей.

– На Асторе нет законов, как вы знаете, – наконец заговорил Дом. – Но есть… традиции. Они надежней законов, потому что впитаны каждым… с песней?.. с молоком матери? Их знают – и свято соблюдают. Соблюдают все. И дети. И несогласные.

– Ну и?

– На Асторе нет машин, как вы знаете. Мы, Дома, выполняем все их функции – но мы живые полноразумные особи, а иных нет. На Асторе попытка стать киборгом – кощунство. Киборг – это вызов… это оскорбление? Их существование в пространствах Асторы недопустимо.

– Почему?

– Традиции, – виновато вздохнул Дом. – Наша цивилизация уже знает, что такое восстание машинных интеллектов и тварей от машин – год ир зёгэн, если вы понимаете. Машины – угроза самому существованию Асторы.

– Но на Асторе нет наказаний в принципе, – сказал я после долгого молчания.

– Нет, – печально согласился Дом. – В последний раз киборгов просто уничтожили. Это были, кажется, туристы с Гоэмы. Встроенные блоки памяти, ночные глаза и еще кое-что по мелочи. Кстати, война с Гоэмой началась как раз из-за этого.

– Что-то я не припоминаю, чтоб на Асторе была служба безопасности. Или я ошибоюсь?