Армагеддон. Апокрифы

— А то ты не знал. У атлантов все технологии основаны на живой материи, или с ее участием.

— Ген, все не было времени спросить — помялся Сэм пряча глаза — а как ты выжил-то?

Столяров понимающе кивнул:

— Вы все равно ничего не смогли бы сделать. Иван хоть и держался молодцом, но руки все-же тряслись, заряд прошел по черепу. Вы уехали, а потом появились абасы. Долго удивлялись. Забрали, подлечили, собрали. Объяснили, что к чему. Солдату главное — понятная цель, враг.

— Ты больше не комплексуешь из-за своего искусственного происхождения?

— Харон умеет ставить задачи и вправлять мозги. Не хочешь поразмяться с нами?

— Вы же меня как котенка разорвете надвое! — выходя на подстриженную лужайку отнекался Сэм.

— Не скажи. Булчута, того, кто играл Булчута ты своей горгонской приспособой спалил.

— Не бойся, изъяли. Не положено мне такой убийственной мощности. Она ведь убивала и меня тоже.

— Вон оно че? То-то ты такой прибабахнутый тогда был. Ну ладно, бывай. Ты это, заходи, если че.

Здраво рассудив, что тренировки «абасов» в боевых симбионтах эффектны со стороны, Сэм оглянулся, и увидев у края оранжереи сидящего на земле человека, подогнувшего ноги по-турецки, направился к нему. Беспокоила неопределенность. После напряжения последних недель, когда нервы звенели как струны, а душа подавлена безысходностью, неожиданный отдых казался мукой. Все были заняты делом, кроме него. Иван обживал симбионт, выделывая на траве кульбиты как накуренный кот, Столяров следил, что бы он при этом не угробился сам, и не угробил кого другого. Лизу снова увели в пункт наблюдения, и забавляли, подключившись к запущенным спутникам и показывая из космоса вполне мирный облик Земли. Хотя атланты перехватили ракеты, которыми обезумевшие люди накрывали друг дружку и перенаправили радиоактивное заражение и чужой биоценоз во временные разломы, но все же были вещи, которые были неподвластны и им. Землетрясения и цунами от сместившихся гравитационных полей Луны. Общая масса даже расколотой на Фатум и Лею не особо изменилась. Хотя, может быть, на это нужно было время.

Сэм уже понял, что постоянное удивление при столкновении с новой расой нормально, поскольку все время сталкиваешься с незнакомым, иным. Не только в плане вещей, но в плане суждений, действий. Вот и сейчас, вид сидящего на траве атланта поверг в недоумение. Высокий, не менее двух метров, атлет сидел в позе роденовского мыслителя и внимательно читал увесистую, старую с виду книгу. Обликом он походил на ожившую скульптуру итальянских зодчих. Светлые, чуть вьющиеся волосы, смуглая кожа.

— Не помешаю?

— Приветствую, Сэмюель! — кончиками губ улыбнулся атлант и отложил книгу — Ничуть. Я Юний.

— Можно просто Сэм. Не против, если присяду?

— Места много. Как и вопросов.

Сэм примостился на упругий ковер травы.

— Взаимно. Их у меня даже больше, чем может ответить Харон.

— Не обижайся. Он сейчас очень занят. Поверь, за пару недель это первый такой денек.

— Расслабиться и получать удовольствие? Зная, что где-то там разгуливает Пипетка, и не одна…

— Получать удовольствие… — скривил губы Юний — определение в стиле горгонов. Нам ближе — думать о возвышенном. Что же касаемо Пипетки, ты свою сейчас запутал еще больше. Тем более, она под плотным наблюдением и сопровождением. И пока не вылезет наружу все их змеиное гнездо мы, как это…

Он быстренько открыл одну из книг, которые громоздились вокруг него стопками, полистал страницы.

— … играем игру. Замечательное определение. «Сборник слов и афоризмов», столетнее советское издание!

— И чем же я помогаю сейчас?

— Суди сам. Она отправила тебя за ковчегом, но потом сообразив, что случайно ты его не найдешь, для эмоционального манипулирования вернула Ивана, в которого вбили предполагаемое местонахождение. Кстати, про сингулярность она не врала, редкий случай, как и про обрыв связи с той стороной. Сингулярность мы уже контролируем, а так званые спасательные капсулы, перехватываем.

— Вот что имел ввиду Харон, когда говорил, что семья Ивана на Земле.

— Вы отправили сигнал пробуждения Левиафану, бот его подтверждает. Но вместо того чтобы торчать в ожидаемом месте, отчего-то плывете в Америку. Она покинула одурманенных людей и шипя ползет за вами. Людей мы привели в себя, и отправили весточку вашим спасателям. Здесь вступаешь в игру ты. Она не знает, как ты заставил Левиафана плыть в Канаду, на поиски своих родственников. Горгоны тщеславны, они то подходы к нему искали лет триста, а тут признанный Левиафаном капитан! Маленькие партии человеческого сырья, а подходят не все, их уже не устраивают. А тут возможность во всеуслышание заявить о себе, как о богах, спасителях человечества, дать лекарство, чтобы люди сами толпой к ним повалили.

Что-то вспомнив, Сэм похлопал себя по карманам, вытащил странную монету с ликом горгоны и дал атланту.

Тот с любопытством ее изучил, затем протянул обратно.

— Юний. А зачем им наш человеческий материал? При своих биотехнологиях они ведь могут все! Для чего громоздить такую кучу долгоиграющих планов?