Аркадия

Не исключено, что, проведя молодые годы в Париже и вращаясь в академических кругах, Тредиаковский знал о Саннадзаро и об итальянском стихосложении вообще, хотя о каких-либо связях с неаполитанцем в его творчестве говорить не приходится. В эклогах М. Ломоносова «Полидор» и Е. Кострова «Три фации» буколика служила лишь внешним фоном, на котором условные фигуры произносят панегирики в честь конкретного лица или события. Эклоги А. Сумарокова и его последователей ограничены рамками французской ложноклассической школы, они не внесли ничего нового в развитие этого жанра в России. Из крупных по объему произведений, затрагивающих пастушескую тему, можно упомянуть лишь, пожалуй, одно: ныне прочно забытую поэму Федора Козельского «Незлобивая жизнь» (1769 г.), интересную своими масонскими идеями, но слабую по художественному исполнению. В XIX веке в русских идиллиях отмечается как влияние античных образцов (А. Дельвиг, П. Катенин), так и попытки привнесения в эклогу русского колорита («Отставной солдат» А. Дельвига и «Рыбаки» Н. Гнедича). Идиллия Гнедича, напечатанная в журнале «Сын отечества» за 1822 г., была высоко оценена А. Пушкиным и стала последним образцом отмиравшего жанра, его прощальной вспышкой. Романтизм, в том числе русский, в корне отвергал пастушескую литературу, беспощадно критикуя ее, что сказалось и в Италии, где в это время об «Аркадии» Саннадзаро отзывались негативно, в частности, такие авторитеты, как Алессандро Мандзони и Франческо де Санктис. Незнакомство русских поэтов с Саннадзаро объясняется исторически сложившимися условиями нашей литературы. Не имея в своем распоряжении даже Данте и Петрарки, русская переводная литература XVIII века просто обошла его стороной. Хотя первый русский перевод «Галатеи» Сервантеса с французской переделки Флориана был опубликован еще в 1790 г.

Советская эпоха не приняла Саннадзаро, конечно, по идеологическим соображениям. Личность родовитого аристократа, владельца земель и замков, придворного, преданного арагонской короне, не подходила ей ни по каким статьям. Вот одна из немногих раннесоветских характеристик «Аркадии» в вынужденной статье «Литературной энциклопедии», издававшейся в 1929-39 гг.: «Ни итальянская природа, ни итальянская деревенская жизнь не проглядывают через условные очертания ее образов. И все же роман показался современникам Саннадзаро весьма актуальным в силу пронизывающего его утонченного изображения чувств. К тому же пастушеские маски «Аркадии» скрывали идеали-зованных неаполитанских аристократов, а весь роман в целом реализовал грезу гуманистически образованной землевладельческой знати Неаполя, проводившей политику рефеодализации Италии».

Сейчас, по выходе романа на русском языке, мы уже видим, что автор этих строк по крайней мере дважды покривил душой, приписав роману свойства, присущие последующей традиции, но не ему. «Аристократизм» пастухов и придворная галантность свойственны «Диане» и «Астрее», а у неаполитанского поэта аркадские жители — поэты и художники, и если они аристократы, то только «аристократы духа». Само же сочинение Саннадзаро — вечный гимн вольному искусству в слиянии с природой, а не льстивое подношение сильным мира сего. К тому же никаких идей феодальной или антифеодальной политики в «Аркадии» нет. В одном прав советский критик: в романе изображены утонченные чувства, а иначе и не могло быть в эпоху стремлений к нравственному идеалу, возвышающему индивидуум, и отметавшей всё грубое, средневековое. Впрочем, критикуя пастушескую утопию, советская литература взлелеяла свою, не менее далекую от действительности: производственные романы.

Закономерно, что в объемистой «Хрестоматии по западноевропейской литературе» под редакцией Б. Пурищева, вышедшей в 1937 г., о Саннадзаро не сказано ни слова. Но в ее переизданиях (1959 и 1976) «Аркадия» представлена двумя значительными фрагментами: Эклогой 5 в пер. О. Румера и отрывком из Прозы 12 под заглавием «Подземное путешествие из Аркадии в Неаполь» в пер. А. Рубина. Это были первые русские переводы из нашего романа. В томе «Европейские поэты Возрождения» знаменитой серии «Библиотека всемирной литературы» (1974) опубликован замечательный в художественном отношении перевод Эклоги 3, выполненный Е. Витковским. Он-то и побудил автора этих строк в 2009 г. обратиться к Саннадзаро. При работе над переводом, занявшей 4 года, слишком часто чувствовалось «сопротивление материала», которое всегда служит стимулом для преодоления трудностей.

А. Триандафилиди

АРКАДИЯ

ПРОЛОГ