Аристотель. Идеи и интерпретации

Анатомы и врачи XVII в. стали, напротив, описывать мужские и женское органы как разные системы, утверждая, в частности, что матка — особый женской орган, подобие которого мошонке, признанного в галеновской традиции, не соответствует действительности. Особенности женских органов истолковывали и особенности женского характера; припадки или другие болезни матки служили для врачей XVII в. объяснением причин женской истерии, тогда как мужские органы напрямую не связывались с болезнями или странным поведением их обладателей[878].

Джейн Шарп занимала двойственную позицию. С одной стороны, она, кажется, разделяла представления Галена о параллелях в женской и мужской анатомии, но этот подход здесь является приемом, которой позволил ей утвердить равенство мужского и женского начала и отвергнуть как идею Аристотеля о несовершенстве и пассивности женщины, так и элементы современного ей мизогинистского медицинского дискурса.

Эта двойственность демонстрируется уже на первых страницах книги. В самом начале описания женского половых органов Джейн Шарп заявляет:

«В акте продления рода мужчина — действующее лицо, возделыватель и сеятель нивы, а женщина — лицо принимающее, или нива, требующая возделывания. Она так же, как и мужчина, привносит семя, принимаемое почвой. <…>. Нам, женщинам, так же нет причины сердиться, или стыдиться того, что нам дано природой, как и мужчинам; мы не можем обойтись без своих [органов] точно так же, как и мужчины не могут обойтись без своих»[879].

Признание теории Галена оборачивается здесь утверждением, хотя и косвенным, равноценности полов. Далее, в главе 16 первой книги Джейн Шарп говорит:

«…нет сомнений, что женщина не только пассивна в деторождении, но и активна, так же, как и мужчина, хотя и не в той же степени. Ее семя более водянистое, а мужское полно жизненных соков, более конденсированное, густое и вязкое. Если бы у женщин семя было такое же густое, как у мужчин, они бы никогда не смогли смешаться вместе»[880].

Здесь различие в семени мужчин и женщин подчеркивает не столько иерархическую разницу между более и менее совершенным полом, но различие функциональное, более того, необходимое для зачатия.

Джейн Шарп одновременно подчеркивает несовершенство анатомических познаний древних и новые открытия, перечисляя анатомические различия между мужскими и женскими органами, которые считались «параллельными».

Немаловажным является и избранный Джейн Шарп способ цитирования. Она приводит большие отрывки из сочинений других авторов — прежде всего, Калпепера, а также Сеннерта (в передаче Калпепера), и Крука не ссылаясь на них. При этом речь все же идет не прямом цитировании, но о переработке текста — пересказе или сокращении, порой с важными смысловыми изменениями. Так, Шарп заимствует (и приводит почти дословно) описание Нимф (так анатомы именовали малые половые губы, labia minora) из Микрокосмографии Крука, однако в ее версии отсутствует указание Крука на большую сравнительно с мужчинами склонность женщин к плотским удовольствиям, «поскольку, как говорят поэты, влекомые похотью нимфы искали сатиров в лесах»[881].

В целом, в тексте Шарп нет упоминаний об особой женской похоти, хотя речь периодически и идет о сексуальном удовольствии; женщины в ее сочинении отнюдь не более похотливы, чем мужчины. Более того, сексуальные отношения супругов во время беременности, зачастую истолковывавшиеся как результат женской похотливости, описываются у Шарп скорее, как уступка женщины желанию супруга[882]. Нет в тексте и описаний матки как «голодного животного», какие встречались в анатомических трудах.

Таким образом, хотя труд Шарп и не причисляется к кругу полемических текстов, напрямую связанных со «спорами о женщинах», само его появление и особенности этого сочинения, несомненно, порождены полемикой XVII в. и представляют собой ее своеобразное отражение в медицинской сфере.

II Джейн Шарп читает Аристотеля?