Аристотель. Идеи и интерпретации

4 В самом деле, то, что Аристотель приписывает сердцу в порождении человека, верно, если бы он говорил о Солнце микрокосма, и поэтому некоторые настоящие философы (я едва ли смею причислить к ним Аристотеля) вообразили, что в теле человека Солнце микрокосма помещается в сердце <…> Дело Солнца микрокосма во время и после зачатия — дать живительный дух и побудить все вещи к движению и действию [6364].

5 [Отсутствует]

Сочинения Аристотеля

1De generatione animalium 2. 6. 741b.

2Historia animalium 3. 7.

3Historia animalium 7. 4. 54b.

4 [Источник цитаты не установлен].

5De partibus animalium 2. 652b.

Как следует из Таблицы 1, Николас Калпепер был склонен критиковать Аристотеля и его последователей, которые для него символизировали косность современного ему медицинского истеблишмента, с представителями которого ему не раз приходилось конфликтовать в Лондоне[894]. Поэтому он не стесняется в выражениях в случае несогласия с философом: Аристотель у него может заблуждаться и «находится в сотне миль от истины» [цит. 1], он — всего лишь подражатель Гиппократа [цит. 3], а в одном случае Калпепер вообще отказывается причислить его к философам [цит. 4]. Не менее прямолинеен Калпепер и в утверждении правоты Аристотеля, когда согласен с ним: философ «попал в точку» [цит. 2].

Джейн Шарп гораздо сдержаннее в своих высказываниях, хотя основа для них и заимствована у Калпепера. Самой критичной оказывается фраза: «нужно поправить то, что говорит Аристотель» [цит. 1], тогда как во всех остальных случаях философ прав хотя бы отчасти. Особенно показательна в этом отношении цит.4, отчетливо демонстрирующая способ ее работы с источником: Шарп перефразировала Калпепера, сократив его текст и выбросив из него прямое (и довольно жесткое) высказывание против Аристотеля.

Примечательно и то, что в том единственном месте, когда Шарп безоговорочно становится на сторону Аристотеля [цит. 5], она использует какой-то другой источник, но не текст Калпепера.

Таким образом, восприятие Джейн Шарп Аристотеля, хотя и опосредованное, не является просто механическим перенесением материалов источника, заданных жанром ее произведения; она старается дистанцироваться от мнения Калпепера, не вступая при этом в полемику, и не отвергать при этом такого признанного авторитета, как Аристотель, осторожно модифицируя его позиции. Публичный — на страницах книги — спор с Калпепером, не говоря уже об Аристотеле, поставил бы Шарп в уязвимое положение. Ведь публичный спор был аналогом поединка; подобное занятие явно противоречило женской скромности и не подобало даме, хотя бы и ученой.

Тем не менее, внимательное чтение текста Джейн Шарп создает впечатление, что ее стратегия цитирования определялась не только нежеланием вступать в прямую полемику. Ее стремление по возможности согласиться с Аристотелем — не просто дань женской скромности, но способ подчеркнуть наличие у нее собственных суждений. Лишь в одном случае [цит. 3] ссылка на Аристотеля просто указывает на его мнение. Во всех остальных Шарп подчеркивает собственную оценку его слов: их «нужно поправить» [цит. 1], или же то, что говорит Аристотель «отчасти верно» [цит. 4]; в других местах он «говорит правильно» [цит. 2]. Наконец, в последней цитате [цит. 5] Шарп, становясь на сторону Аристотеля против критиков (скорее всего, под ними подразумеваются ее современники), подчеркивает свое мнение: «со своей стороны, я считаю, что он прав».

Таким образом, использование Джейн Шарп ссылок на Аристотеля — часть ее риторической стратегии, отражение ее желания найти опору в публичном мире мужчин, в который она вступила, при помощи обращения к авторитетам. Ведь согласиться с Аристотелем — признанным авторитетом всего западного мира — одновременно означало и поспорить с современными ей докторами, критиковавшими великого философа древности. А именно эти критики отказывали в праве на знание и ей. Таким образом, обращение к авторитетам означало для Шарп поиск влиятельной фигуры, «скрываясь» за которой она могла опосредованно поучаствовать в полемике, показав собственную способность к критическому мышлению. И кто же лучше подходил на эту роль, как не Аристотель?

III Усвоение идей Аристотеля вне университетской культуры в Англии XVII века

XVI–XVII века, засвидетельствовавшие распространение натурфилософии за пределами университетов и воздействие научного дискурса на различные стороны европейской культуры[895], стали и периодом выхода женщин в публичное пространство ученой литературы[896]. В таком ракурсе немалый интерес представляют собой главы второй части Книги повитух Джейн Шарп о рождении монстров и о сходстве детей с родителями, которые насыщены ссылками на произведения Аристотеля.